Время лечить засосы - [4]

11:28

Аккумулятор Джуниора ум…

17:00

Первый учебный день позади!

Хорошо ли он прошел? Я бы так не сказала.

Плохо? Тоже нет.

Думаю, он прошел… нормально.

СДСИЧ продолжалось до полудня, когда нас наконец отпустили на обед. Если только под словом «отпустили» понимать «разрешили покинуть спортивный зал». Ведь за пределы школы во время обеденного перерыва нам выходить нельзя. Наша средняя школа «Пресвятое сердце» (также известная как ШПС, потому что здесь на нас все время Шикают, Поучают нас и Ставят на место) славится своими строгими порядками. Однако все эти правила не мешают нам сваливать с занятий всем вместе и не приходить обратно, хотя это уже другая история.

Но мне нужно еще кое-что добавить про собрание.

Вернемся к нашим баранам. Интересно, почему так говорят? Мистер Хрен (в смысле наш директор) все бубнил и бубнил. Кики рисовала. А я пыталась печатать, но тут Джуниор умер. У него действительно слабый аккумулятор. Мне стоит купить новый, если я где-нибудь раздобуду денег, хотя этого не произойдет. (На заметку: найти работу.)

Если вы до сих пор не заметили, я слегка завидую Кики. Во-первых, она красотка. Я еще не писала об этом? Потом, она высокая и худенькая, и у нее полно классных шмоток. У Кики хорошая осанка, как у спортсменки. Вдобавок ко всему этому она остроумна. И отлично рисует.

А я, напротив, убогая горбунья, готовая шлепнуться, только дунь. Одеваюсь в секонд-хэндах. Ростом не вышла, притом не худышка, и не всегда бываю милой. С рисованием я тоже не в ладах, проведу линию на листе бумаги, а потом застыну в нерешительности, и ничего не остается делать, как стереть ее.

Мы с Кики противоположности. Черное и белое. Инь и Ян.

Мне нравится смотреть, как она рисует. Это неплохое времяпрепровождение, к тому же больше на собрании делать было нечего, разве что рассматривать затылок Джей Ти и изучать его ногти, не завелись ли там паразиты.

Только когда Кики рисует, она растворяется в своем творчестве. Иными словами, перестает встряхивать копной волос и быть красивой. Хотя ее красота длится полный рабочий день, но она не «работает» красавицей, это ее сущность.

И меня это бесит.

Кики очень правдоподобно изобразила мистера Члена. Вообще-то, его настоящее имя Глен Борклад (я просто подбираю созвучные прозвища). Ума не приложу, как человека с таким дурацким именем назначили директором школы. Так и хочется как-нибудь переврать его имечко. Глен-Член-Тлен-Хрен-Плен.

— Ха-ха-ха! — заржала я. Во всю глотку. Кики нарисовала директора в виде гигантского члена. И очень-очень похоже.

Вообще-то, я не знаю, очень-очень похоже или нет. А вот Кики знает. Она достаточно взрослая для своих лет. В прошлом году она встречалась все время с одним и тем же парнем. Он был нас на год старше и учился в выпускном классе. Я не уверена на все сто, но догадываюсь, что они… Ладно, не будем вдаваться в подробности. Скажу только, что Кики знает, как выглядят фаллосы.

Мое лошадиное ржание привлекло всеобщее внимание, все разом повернулись и посмотрели на меня. И Джей Ти тоже. Из-за этого я залилась таким ярким румянцем, словно свет тысячи солнц коснулся моей кожи. Я вообще легко краснею. Этот ужасный румянец начинается откуда-то с грудной клетки и ползет наверх по шее и щекам, как волна. Я спрятала лицо и притворилась, что слушаю бредятину, которую нес мистер Хрен.

А он все говорил.

И говорил. И говорил…

В какой-то момент, как мне кажется, зазвучала воодушевляющая музыка. Но «воодушевляющая» — это громко сказано. Очень хотелось воткнуть себе что-нибудь острое в ухо или изобразить эпилептический припадок, только чтобы мне позволили выйти из зала. Да, в ЭТОМ фильме Молли Рингуолд сниматься не стала бы, это точно. Ни тебе странных шутников, ни симпатичных чудаков, ни Джадда Нельсона. Ненавижу казаться мелочной, но в нашей школе большинство учащихся обладают внешностью на троечку. Кстати, я и себя, безусловно, отношу к этой категории.

К половине двенадцатого у меня уже начались судороги. Между прочим, если сидеть без движения долгое время, можно заработать тромбы. А это очень опасно. Можно даже умереть. Такое постоянно случается с пассажирами самолетов, а ведь на самом деле нет разницы, где сидеть три часа: на зрительской трибуне или в мягком кресле самолета. Нет, отличия все же имеются: сиденья в самолете намного удобнее, да и полет оканчивается где-нибудь в интересном месте, а эти скамейки в спортзале — просто узкий твердый кусок дерева, и в конце собрания нас ждет всего лишь… обед. Я поерзала, пытаясь нормализовать кровообращение. Ну, слегка подрыгала ногами, и нечаянно попала Джей Ти по спине.

Ах.

— Что, черт побери, ты делаешь? — громко спросила меня Джул с противной улыбочкой. (Джул — моя вторая лучшая подруга. О ней см. ниже.)

— Ничего, — цыкнула я на нее. — Тише ты!

— Похоже на то, что ты практикуешься в йоге, — растягивая слова, сказала Джул. — Не сломай себе чего-нибудь.

Иногда мне кажется, что у нее не все в порядке с головой.

— Бу-бу-бу, — бубнил мистер Хрен. — Бу-бу-бу-бу-бу.

К счастью, в этот момент вырубился микрофон, и мы смогли, по крайней мере, отдохнуть от его монотонного, нудного выступления. Джей Ти опять начал почесываться. Я пишу об этом лишь потому, что он задел рукой Джуниора и сказал: «Ой, прости», — даже не повернув головы. И тут микрофон починили, и раздался такой треск, что мы все взвизгнули и заткнули уши. Итак, моя первая в этом году мимолетная романтическая встреча с Джей Ти испорчена.