Время колоть лед - [103]

Все началось не с суда. А со стечения обстоятельств: в конце ноября 2010 года я стояла в пробке на Кремлевской набережной и уперлась взглядом в огромный плакат во всю стену тогда еще существовавшей гостиницы “Россия”. С плаката мне улыбалась итальянская актриса Софи Лорен. Она улыбалась, а под ней было написано, что она примет участие в благотворительном концерте в пользу фонда, который помогает детям с онкологическими заболеваниями. И я подпрыгнула от радости: “Наши!” Чуть ниже было приписано, что фонд вдобавок помогает детям с офтальмологическими заболеваниями. Это меня немножко удивило, потому что я о какой-то специфической направленности в онкологии, офтальмологической, от наших врачей не слышала никогда. Но радоваться я не перестала: “Как здорово, – думала я, – что есть в нашей стране люди, которые в состоянии пригласить Софи Лорен. Это круто. Нам надо знакомиться с ними, сотрудничать, меняться детьми, в общем – дружить…” Я успела придумать целый план большой совместной работы на несколько лет вперед, пока набирала телефон журналистки и верного друга фонда Кати Шерговой, которую попросила помочь узнать, как связаться с организаторами концерта. Но Катя выясняет, выясняет, а ничего не выясняется. Мы расширяем круг поисков – результатов никаких. Подключаем знакомых журналистов, всех, кого можем, – безрезультатно. Нам это кажется довольно странным, потому что фонд же благотворительный, как так может быть, чтобы никакой информации не было? И мы начинаем копать с утроенной силой. И это не пустое любопытство и не зависть. Это вопрос профессиональной чести, переросшей в профессиональное недоумение: ведь с самого первого дня существования “Подари жизнь” мы бьемся за прозрачность, приучая людей к мысли, что благотворительность – это когда фонд может отчитаться за каждую собранную копейку, показать, куда он ее потратил и что из этого вышло! Но про “Федерацию” в этом смысле как раз ничего не понятно. Я начинаю бить тревогу, понимая, что мы все, благотворительные организации, варимся в одном котле и репутация одних – это репутация других. И тут вдруг меня вызывают к себе на разговор наши врачи. И говорят: перестаньте копать, не надо ни до чего докапываться; оставьте этот фонд “Федерация” в покое. Дело в том, что в тот момент у нас заканчивается строительство клиники, которая потом станет центром Димы Рогачёва. Клиника еще не построена, но вокруг уже есть масса людей, которые мечтают отобрать ее у наших врачей, присвоить, сделать своею, а значит, свести на нет все усилия нескольких последних лет. “Пожалуйста, посидите тихо, не лезьте вы в эту «Федерацию». Там один из учредителей – друг Путина”, – говорят мне наши врачи. И мы прекращаем расследование. И молчим. И в этом изумленном молчании наблюдаем по телевизору первый, московский, концерт фонда “Федерация”, где действительно выступает Софи Лорен. И второй, питерский, концерт, где на сцену Ледового дворца выходит не только Софи Лорен, но еще и Микки Рурк, и Моника Белуччи, и Шэрон Стоун – чуть ли не половина Голливуда, но главное – Владимир Путин, исполняющий под собственный аккомпанемент “С чего начинается Родина” и Blueberry Hill. Я смотрю эту видеозапись, открыв рот. И уговариваю себя: “Ну и ладно, ничего страшного, в конце концов – это же привлечение внимания к теме благотворительности”. Запись заканчивается. Я пожимаю плечами и забываю эту историю.

Но спустя, наверное, месяц появляется письмо мамы одной онкобольной девочки из Питера. Обращаясь, в том числе, и в наш в фонд, она пишет, что в больницу действительно приходили разные звезды, которые участвовали в концерте фонда “Федерация”. К ее дочке приходила конкретно Шэрон Стоун, которая с девочкой разговаривала, улыбалась ей, держала за руку, а под конец сняла с шеи кулон и подарила со словами, что фонд ей обязательно поможет. Но прошел месяц, другой, а помощи никакой. Кроме того, как пишет мама, теперь прежние спонсоры не хотят помогать ее дочери, ведь фонд “Федерация” уже собирал на нее деньги. Но в фонде “Федерация” никто на мамины письма и звонки не отвечает. И тогда эта отчаявшаяся женщина решилась обнародовать свою историю. “Кроме ребенка, – пишет она, – в моей жизни ничего нет, мне терять нечего, я ничего не боюсь и говорю правду”.

Это письмо провоцирует интерес ко всей этой истории вообще и к фонду “Федерация” в частности со стороны прессы, по крайней мере, той ее части, которая еще не разучилась задавать вопросы. Журналисты тиражируют мамино письмо, инициируют свои собственные расследования. Но мы – мы молчим, потому что врачи попросили нас дать им возможность спокойно достроить и открыть клинику. ЧУЛПАН ХАМАТОВА

ГОРДЕЕВА: Становится известно: этой самой “Федерацией”, которая называется хитро – “Инновационный благотворительный фонд «Федерация»”, руководит довольно одиозный человек: его зовут Владимир Киселёв. Он был продюсером группы “Земляне”, потом работал гендиректором ФГУП “Кремль” – предприятия, которое проводило культурные и развлекательные мероприятия на территории Кремля, Красной площади и других президентских площадках, позднее “организовывал” – но так, что их пришлось отменить, – концерты Эрика Клэптона и Мадонны. И вот вершина его карьеры – фонд “Федерация”, который был зарегистрирован буквально за пару недель до первого концерта. Кроме того, в прессу попадают уже более-менее внятные подтверждения того, что этот самый Владимир Киселёв на короткой ноге с самим Владимиром Путиным. Но как вышло, что в суде оказываешься ты?