Время греха: Роман - [36]
— Это правда? То, что ты сказал?
— Правда! — Как можно жестче повторил он.
— Господи, я так боялась, что ты откажешься от меня. — Она вздохнула с облегчением.
— Ты мне веришь?
— Да, верю.
— Еще раз и более четко. Ты мне веришь?
— Да!
— Тебе стало легче?
— Да, действительно, — в голосе прозвучало удивление, — стало легче и спокойнее.
— Вот видишь, что я говорил. Человек должен знать, что он не одинок в этом мире. И тогда можно перенести все.
— Спасибо тебе, что ты есть.
— Просто, я люблю тебя. А любовь это великое чувство, оно сдвигает горы, и я их сдвину ради вас. Поверь, я очень упрямый и никогда не отказываюсь от своих слов.
— Верю. Как все-таки здорово, что ты есть! Мне стало так хорошо и легко.
— Чтобы стало еще легче, я напишу и отправлю тебе письмо по факсу в гостиницу, ты его прочитаешь и многое поймешь. Именно факсом, потому что, во-первых, он может взломать твою почту и все прочитать. Уничтожь, кстати, всю свою переписку! Во-вторых, этот листок бумаги всегда будет с тобой, как вещественное подтверждение того, что и я вместе с тобой.
— Да? Ой, я буду ждать с нетерпением.
— И оно будет всегда с тобой. Когда тебе будет становиться хуже, ты сможешь взять его и перечитать. Сразу полегчает! Вот увидишь! А потом я еще напишу и еще. Хочешь целый роман в письмах?
— Хочу! Хотя, наверно, лучше воочию услышать. Глаза в глаза. — Она даже рассмеялась.
— И воочию тоже будет. Вот видишь, мой маленький, тебе действительно стало легче, если уже смеешься.
— Правда, правда, легче.
— Вы уже ужинали?
— Нет, но скоро пойдем.
— Вот и идите. Мне надо обдумать все, я напишу письмо и сегодня же отправлю. А ты попозже спустишься к портье и получишь его. А завтра созвонимся. Я сообщу насчет высланных денег и узнаю, как обстоят дела с визой. Тебе, надеюсь сейчас можно звонить свободно?
— Да, конечно. Я буду ждать. И письма и тебя. Приезжай скорее. Целую тебя. Пока.
— Я постараюсь, как только будет виза. Пока милая. целую вас вместе с дочкой. Я люблю вас, я с вами, даже не смотря на то, что нас разделяет море. Ты можешь выйти на берег залива, посмотреть в даль, и будешь знать, что я там, и я думаю о вас. Пока, мои хорошие.
Они разъединились. Поворот событий, конечно, был неожиданный. Теперь нужно было сесть и обдумать все спокойно, собрав в кулак всю волю и откинув эмоции в сторону.
— Первым делом успокоить ее, значит, написать письмо. Пока пишу, буду думать. Начинаются боевые действия. Ну, милый, это твоя стезя, покажи все, чему тебя учили, используй все свои знания, силы и жизненный опыт. Покажи, что страна тебя не зря столько лет кормила, поила и одевала. Докажи это хотя бы для себя. Итак, письмо! Оно должно все ей объяснить. Что она значит для меня, что для меня значит ее дочь, что я готов. Готов ко всему. За этим письмом последует другое, потом третье. И так, шаг за шагом, я буду приближаться к ней, пока она не осознает, что я ей нужен, пока не начнет испытывать ко мне ответные чувства. А я приложу все силы для этого, главное убедить. Слова — воздух, нужны поступки.
Здравствуй, милая!
Здравствуй, мое солнышко. И хоть солнце встает на востоке, для меня оно сейчас светит с запада.
Я чертовски счастлив, что встретил тебя и, честно говоря, просто нахожусь в растерянности от тех чувств, что нахлынули на меня. Хотя растерянность, наверное, это не совсем подходящее слово, ибо я не терял присутствия духа и здравости мышления. Просто есть какое-то щемление в груди, тихая радость оттого, что ты нужен, тебя ждут и рады видеть.
У меня не стоял вопрос — нужна ли ты мне? Я это просто чувствовал — нужна! И я хочу, чтобы ты знала и понимала — это не прихоть, не мимолетное увлечение, не попытка восполнить и заменить то, о чем я тебе рассказывал. Я прекрасно отдаю себе отчет в своих действиях, я понимаю, что ты молодая замужняя женщина, что у тебя есть дочь, что ты живешь в чужой стране.
Я задавал себе вопрос: «А нужен ли ты ей? Ведь у нее семья, муж (плохой, хороший, но муж), ребенок, а ты вторгаешься в чужую жизнь со своим, может чрезмерным, вниманием, участием, какими-то чувствами. А она из вежливости, из такта, вынуждена отвечать тем же твоей персоне. Не есть ли это проявление твоего собственного мужского эгоизма, когда желаемое выдается за действительное, когда ты вдруг, непонятно с чего, берешь на себя право вторгаться и решать?»
Хочется верить, что мой эгоизм минимален. Просто встретились два одиночества…
Так мне показалось, (я не берусь утверждать, ибо не в праве этого делать), что ты была одинока. И единственная твоя радость — это дочь. Я видел, каким счастьем светились твои глаза, когда ты мне показывала ее карточку. Всю жизнь тебе приходилось рассчитывать только на себя, и ты просто устала, моя девочка. Ты платила за все дорогой ценой, добиваясь какой-то, тебе одной известной, цели. И ты уже добилась главного — у тебя есть очаровательная дочка. И ты, как мать, спасла ее от нашего страшного смутного времени, и пусть она вырастет русской в Финляндии, и пусть у нее будет меньше невзгод, чем выпали на тебя.
А я по сути одинок. Хотя если посмотреть со стороны — это выглядит абсурдно. У меня как бы есть все, что необходимо человеку — дом, сыновья, уважающие и гордящиеся отцом, известность в обществе, работа, приносящая и деньги и удовлетворение, возможность заняться своим любимым делом — живописью. А ему все неймется, все ищется. Наверно бури, «как будто в бурях есть покой».
Слуги государевы — дети тех, кто стяжал славу России на полях Северной войны, среди украинских степей, белорусских болот и «финских хладных скал». На войне трудно сохранить благородство, но возможно. Молодому офицеру Алексею Веселовскому придется не только пройти через поле брани, но и пережить трагическую любовь, ссылку, потерю семьи, пронести сквозь все испытания верность долгу и присяге, не соблазнившись заманчивыми предложениями сменить государство и службу. Так поступали многие, верно и храбро служившие России, ибо они были иностранцами, наемниками, а не истинными слугами государевыми.
Кто они — слуги Государевы? Это офицеры великой армии Петра. Армии, прошедшей через все горнила Великой Северной войны, испившей всю горечь первых поражений и заслужившей фанфары победы в свою честь при Полтаве. Русские офицеры — сыны дворянские Петр Суздальцев и Андрей Сафонов, их воспитатель, старый солдат Афанасий Хлопов, шотландец, профессиональный ландскнехт Дуглас МакКорин, отвоевавший всю жизнь в разных армиях, но признавший, что ему нигде так не было хорошо, как с русскими, — вот те, кто образовал костяк новой армии Петра.
В российской военной историографии «южное» направление всегда довлело над «северным». Между тем, по своей продолжительности войны Руси — России со Швецией превосходят все конфликты с другими неприятелями. Автор книги использовал немало источников, в том числе и новейшие исследования «северных» войн, материалы последних научных конференций, состоявшихся в прошлом, юбилейном, году, когда отмечались и 300‑летие Полтавской «преславной баталии» и 200‑летие завершения семивекового противостояния — Фридрихсгамский мирный договор, по которому Великое Княжество Финляндское вошло в состав России.
В книгу вошли небольшие рассказы и сказки в жанре магического реализма. Мистика, тайны, странные существа и говорящие животные, а также смерть, которая не конец, а начало — все это вы найдете здесь.
Строгая школьная дисциплина, райский остров в постапокалиптическом мире, представления о жизни после смерти, поезд, способный доставить вас в любую точку мира за считанные секунды, вполне безобидный с виду отбеливатель, сборник рассказов теряющей популярность писательницы — на самом деле всё это совсем не то, чем кажется на первый взгляд…
Книга Тимура Бикбулатова «Opus marginum» содержит тексты, дефинируемые как «метафорический нарратив». «Все, что натекстовано в этой сумбурной брошюрке, писалось кусками, рывками, без помарок и обдумывания. На пресс-конференциях в правительстве и научных библиотеках, в алкогольных притонах и наркоклиниках, на художественных вернисажах и в ночных вагонах электричек. Это не сборник и не альбом, это стенограмма стенаний без шумоподавления и корректуры. Чтобы было, чтобы не забыть, не потерять…».
В жизни шестнадцатилетнего Лео Борлока не было ничего интересного, пока он не встретил в школьной столовой новенькую. Девчонка оказалась со странностями. Она называет себя Старгерл, носит причудливые наряды, играет на гавайской гитаре, смеется, когда никто не шутит, танцует без музыки и повсюду таскает в сумке ручную крысу. Лео оказался в безвыходной ситуации – эта необычная девчонка перевернет с ног на голову его ничем не примечательную жизнь и создаст кучу проблем. Конечно же, он не собирался с ней дружить.
У Иззи О`Нилл нет родителей, дорогой одежды, денег на колледж… Зато есть любимая бабушка, двое лучших друзей и непревзойденное чувство юмора. Что еще нужно для счастья? Стать сценаристом! Отправляя свою работу на конкурс молодых писателей, Иззи даже не догадывается, что в скором времени одноклассники превратят ее жизнь в плохое шоу из-за откровенных фотографий, которые сначала разлетятся по школе, а потом и по всей стране. Иззи не сдается: юмор выручает и здесь. Но с каждым днем ситуация усугубляется.
В пустыне ветер своим дыханием создает барханы и дюны из песка, которые за год продвигаются на несколько метров. Остановить их может только дождь. Там, где его влага орошает поверхность, начинает пробиваться на свет растительность, замедляя губительное продвижение песка. Человека по жизни ведет судьба, вера и Любовь, толкая его, то сильно, то бережно, в спину, в плечи, в лицо… Остановить этот извилистый путь под силу только времени… Все события в истории повторяются, и у каждой цивилизации есть свой круг жизни, у которого есть свое начало и свой конец.