Время Алексея Рыкова - [52]

Рассматривая приведенные документы, нельзя не отметить содержащуюся в них высокую оценку личных и деловых качеств Рыкова. Указав на необходимость поставить во главе ВСНХ достаточно сильного, энергичного человека, способного организатора, ЦК подчеркнул, что единственным кандидатом на этот пост является Рыков. Такое твердое мнение о нем сложилось ещё в период подполья, окрепло в 1917 году и упрочилось в первые послеоктябрьские месяцы. Теперь, на расстоянии времени, как-то ослабленно воспринимается почти неимоверная крутизна поворотов судеб рыковского поколения революционеров. Всего лишь год назад бывший ссыльный-нарымчанин, ещё вчера подвластный полицейским чинам, вышел на привокзальную площадь митингующей, как и вся страна, Москвы. Он не затерялся на этих митингах, а нашёл свое место в служении революции. А может, и наоборот — это революция искала и находила нужных её свершениям людей.

Новый поворот в жизни Рыкова, твердо определивший характер его революционно-государственной деятельности, опять — уже в который раз — пришелся на весну. Одно из очарований этой поры, пожалуй, в том, что она всякий год приходит как бы внезапно и по-новому. Ну, а весне, звеневшей в 1918 году апрельскими ручьями, новизны было не занимать! То была первая весна Советской власти, которая, подавив контрреволюционные мятежи, прошла триумфальным шествием из конца в конец бывшей Российской империи. Только что заключённый Брестский мир, несмотря на все его тяготы, вырвал наконец миллионы солдат из раскисавших в талых снегах окопов мировой войны. Революция получила возможность взглянуть на свои мирные задачи.

В.И. Ленин назвал их очередными задачами Советской власти. Под таким заголовком в канун первого советского Первомая была опубликована его работа, рассматривавшая конкретные пути приступа к строительству новой жизни. «Мы, партия большевиков, — вдохновенно писал Ленин, — Россию убедили. Мы Россию отвоевали — у богатых для бедных, у эксплуататоров для трудящихся. Мы должны теперь Россией управлять».

Новый этап в жизни только что миновавшей свое первое полугодие Советской страны начинался в труднейших и сложнейших условиях. Впоследствии, анализируя события первого послеоктябрьского периода, Рыков отмечал, что перед установившейся в стране диктатурой пролетариата в форме Советской власти встали двоякого рода задачи: разрушительные и созидательные. «Октябрь, — говорил он, — имеет два лица, две стороны: одну, обращённую к прошлому, другую — к будущему. В начальный период Октябрьской революции на первый план, естественно, выдвигалась разрушительная программа, программа ликвидации войны, остатков монархии, разрушения старого государственного аппарата, упразднения сословий, привилегий, уничтожения национального гнёта». Но тогда же, подчеркивал Рыков, встала и задача создания нового, социалистического общества; «обе эти задачи мы должны были осуществлять одновременно».

Рождение нового в переплете с отторжением и разрушением старого создавало неимоверные трудности. Последние резко усугублялись хозяйственной разрухой, полным расстройством к октябрю 1917 года экономической жизни. Сразу после победы Советской власти её враги приняли все меры, чтобы расширить и углубить разруху. Они действовали не только упомянутой «костлявой рукой голода», но и стремились вызвать паралич всей государственной и хозяйственной деятельности. Теперь мало кто помнит первоначальное название карательного органа диктатуры пролетариата, созданного в конце 1917 года. А оно точно отражало одно из важнейших конкретных направлений развернувшейся тогда ожесточённой схватки: Всероссийская Чрезвычайная комиссия (ВЧК) по борьбе с контрреволюцией и саботажем.

Именно саботаж ускорил переход от рабочего контроля над производством и распределением к «красногвардейской», по определению Ленина, атаке на капитал. В ходе её Советская власть в короткий срок приступила к национализации банков, транспорта, внешней торговли, к весне 1918 года в руках пролетарского государства оказалось более 800 промышленных предприятий.

Рыков появился в ВСНХ, когда начальный, «красногвардейский» этап национализации был уже пройден. Свойственные этому этапу темпы отчуждения фабрик и заводов резко обгоняли процесс налаживания управления ими. Да и сам аппарат ВСНХ, растерявший немало сотрудников при переезде в Москву, как бы вернулся к своему зачаточному состоянию. Сохранилось свидетельство о начале работы Рыкова на новом посту: «Сотрудников нет. Ничего не убрано, не налажено. Всюду пыль, грязь. И вот среди этого беспорядка появляется Алексей Иванович Рыков в своем потертом пиджачке. Ко всему присматривается, обо всем расспрашивает…»

Не нужно думать, что в такие условия попал тогда только Рыков — в них находились и другие наркоматы. И всё-таки Рыкову фактически пришлось если не все, то почти все начинать сначала. Это даёт основание некоторым современным авторам утверждать, что, по существу, он создал ВСНХ. Так ли это? Так и в то же время не так. Почему «не так»?

Ко времени назначения Рыкова ВСНХ действовал уже более двенадцати недель. Подготовка к его созданию как единого общеэкономического центра началась ещё в ноябре 1917 года. После трехкратного обсуждения положения о нем ВЦИК утвердил положение и декретом от 1 (14) декабря учредил ВСНХ при СНК, а также его местные органы — советы народного хозяйства при областных, губернских и уездных Советах. Выступая на заседании ВЦИК 1 декабря, Ленин особо подчеркнул, что ВСНХ должен быть таким же боевым органом в экономике, каким СНК является в политике. Руководящему хозяйственному органу, следовательно, сразу придавалось особое значение. Его деятельность была призвана возглавить руководство народным хозяйством и вместе с тем обеспечить вовлечение трудящихся в управление предприятиями через фабзавкомы (слившиеся в 1918 году с профсоюзами).