Временщик 3 - [47]

Черный императорский кацбальгер провинции Ройн по прозвищу «Рубака»

Ройнская сталь

Зачарован на причинение повышенного урона Игрокам со светлой кармой. Чем выше уровень светлой кармы противника, тем больше наносимое повреждение. Снимает за один удар два Покрова с противника.

Стоимость улучшения — 500 гр.

Черный императорский кацбальгер провинции Ройн по прозвищу «Жало»

Ройнская сталь

Зачарован на причинение повышенного урона Игрокам со светлой кармой. Чем выше уровень светлой кармы противника, тем больше наносимое повреждение. С первого раза пробивает любой доспех класса Легкой и Средней брони.

Стоимость улучшения — 500 гр.

Черный императорский кацбальгер провинции Ройн по прозвищу «Мститель»

Ройнская сталь

Зачарован на причинение повышенного урона Игрокам со светлой кармой. Чем выше уровень светлой кармы противника, тем больше наносимое повреждение. Дает двойной бонус к умению Блокировки в сражении.

Стоимость улучшения — 800 гр.

Черный императорский кацбальгер провинции Ройн по прозвищу «Неразрушимый»

Ройнская сталь

Зачарован на причинение повышенного урона Игрокам со светлой кармой. Чем выше уровень светлой кармы противника, тем больше наносимое повреждение. Устойчив против любого воздействия Пиролизации и Некромагии.

Стоимость улучшения — 500 гр.

Мои боги — два снятия Покрова за один удар. Это же, это же… Глаза влажно заблестели, а в горле встал ком. Явно от нервов. Но и «Мститель» не спроста стоит аж восемьсот грамм. Но Интуиция заставила меня обратить внимание на последнее улучшение. Какое-то знакомое слово — пиролизация. Где же я его слышал? Или видел? В сознании вспыхнула доска с поручениями и короткая подпись — Пиролизатор. Ну конечно! Вот, что надо брать.

Я, не выходя из режима улучшения оружия, посмотрел в интерфейс. Четыреста сорок пять грамм пыли. А ведь еще бонусный предмет, повышающий Колдовство покупать, как спланировал Лиций. Что же делать?

Отпустил руку Аджены и видения мечей исчезли.

— Что такое, мой сладкий? — удивилась кузнец.

— Тут такая проблема, у меня немного не хватает на улучшение.

— Мой хороший, я и так сделала тебе большую скидку. В знак того, что мы оба братья по несчастью. Работать дешевле — уже заниматься благотворительностью. А это не по мне. Я знаю цену своей работы.

— Блин, ребят, у кого есть полкило? Я отдам скоро… Наверное.

Рис виновато развела руками, мол, чего нет, того нет. Лиций тоже отрицательно помотал головой. И, почувствовав некоторую неловкость, объяснил.

— Я отправил деньги в Уллум.

Лишь Троуг не утратил своего бодрого расположения духа. Он подошел ко мне и протянул увесистый мешок.

— Если что, мне всегда нравились женщины с грубыми чертами лица, — негромко сказал он Аджене, — есть в них какая-то первобытная сила.

— Остынь, корл. Я к вашему брату теперь с большим предубеждением отношусь. Хотя погоди, мы не встречались? Лицо у тебя какое-то знакомое.

У меня мороз по коже пробежал. Вот только выяснять родственные связи Троуга сейчас не хватало. При том, что он и правда отдаленно напоминал своего дядю. Поэтому пришлось вмешаться.

— Вы же знаете, все корлы похожи.

Аджена посмотрела на меня и голову сдавил невидимый обруч. Дыхание словно перебило, а гортань высохла. Могу поклясться, все это делала она со мной. Только как?

— Ты лукавишь, мой сладкий. У меня нюх на такие вещи.

— Как? — просипел я.

— Вот станешь мастером в Красноречии и у тебя будут свои маленькие фокусы. Так, значит, ты родственник этого проклятого лиса?

Троуг смотрел на женщину с видом мыши, загнанной котом в угол. С безнадегой и без малейшего шанса соврать.

— Я… Я… племянник.

— Племянник? Так даже лучше… — могу поклясться, но именно в этот момент кузнец что-то придумала. — Мне как раз понадобится помощник для работы с мечом. Ты и подойдешь. Все, давай, деньги, — сказала она уже мне, — и приходи часа через два, — Аджена внимательно поглядела на Троуга и добавила, — через три. Итак, назови имя меча.

— Неразрушимый, — почти не колеблясь, ответил я.

Аджена кивнула. Забрала пыль, меч и осколок Хварна спрятала в инвентарь и тяжелой поступью пошла в дом. Лишь напоследок оглянулась и поманила Троуга рукой, дескать, не задерживайся.

— А нам что делать? — спросила Рис, как только мы остались одни.

— То же, что делают все люди, попавшие в этот район. Отдыхать.

Мы вышли обратно на улицу и побрели дальше. Справа начиналась высокая стена, огораживающая парк от города. Наткнулись на обменный пункт, который не внушал никакого доверия, однако нас там не обманули. Рис поменяла двадцать долларов на лиры, и мы забурились в какое-то кафе. Знаменитый турецкий кофе на поверку оказался какой-то сублимированной фигней, зато официант был предельно вежлив.

— Вот это жизнь, — потянулся я, потягивая горячий напиток, — утром Стамбул, днем Москва, вечером, скажем, Лос-Анджелес. Кстати, в Америку же Врата есть?

— Есть, конечно, — кивнула Рис, — хотя в Южную проходов больше. Я, правда, дальше Нью-Йорка нигде не была. Не сложилось.

— Путешествия — это навязанная мода, — негромко сказал Лиций, который потягивал воду. Видимо, решил почистить организм после многочисленных возлияний с корлом, — продукт своей эпохи.