Времена года - [3]
Долго вглядывался в воробьев, разбирался, чем они отличаются от обитающих в городе. Городские воробьи черные от сажи и копоти, а здешние чистые, серенькие. Такие же грязные, наверное, и легкие горожан. Веселые стайки птиц истребляют массу семян сорных трав, и этим приносят пользу земледельцу. Только об этом мало кто знает.
Глубокий снег и морозы усложнили кошачью жизнь. Мыши путешествуют под снегом, там и безопасней, и теплей.
Неожиданно потеплело. В тени четырнадцать. Ожили мухи, выползли из щелок, уселись на солнце, греются, чистят ножками тело. Одна, заметная, запачкала грудку чем-то белым, наверное, известкой. Долго ей придется чиститься. Оживились зимние насекомые. Над снегом всюду мелькают мелкие черные мушки и комарики. Притронулся к одной мушке, и она, как блоха, подскочила в воздух, расправила крылья и умчалась. Но большинство насекомых замерло под снегом, в щелочках, трещинках, во льду: до них тепло не доходит. А другие, хоть и в тепле, не желают пробуждаться, не полагается, еще будут снега, и будут морозы.
Середина октября. Высоко в горах до самой синей полоски еловых лесов выпали снега. Там уже наступила зима. А ниже — только ее начало, и ночью на сухую траву ложится серебристый иней. Иней — на хорошую погоду, и я спешу побывать на давно заброшенной горной дороге, проложенной по крутому солнечному склону. Еще рано, солнце только что заглянуло в глубокое ущелье, скользнуло по гранитным скалам, зажгло свечами желтые осинки: некоторые из них еще не сбросили листву и от легкого бриза трепещут золотыми листочками. Красный, как кумач, зарделся урюк. Трава давно побурела, и нет на ней больше ни одного цветка. На дороге, на лужах тонкий звонкий ледок, и мокрую землю сковало морозцем. Сейчас в пустыне еще тепло, а здесь чувствуется дыхание зимы и влияние высоты в две тысячи метров. С шумом взлетают стайки куропаток и, планируя, уносятся в ущелье, в пропасть. Раскричались звонкими голосами синички. Засвистели снегири-урагусы. На громаду серых камней сел похожий на большую бабочку изящный стенолаз, увидел человека и, сверкнув яркими малиновыми крыльями, умчался. Где-то далеко крикнул ворон. И еще разные птицы. Нет только насекомых, даже муравьев. Холодно. Но солнце постепенно разогревает землю, и, хотя там, на северных склонах, сверкает иней, здесь с каждой минутой теплее. Вот, наконец, и появились маленькие жители гор. Выполз на дорогу черный в белых крапинках жук-скакун. Всегда такой быстрый, ловкий, теперь сам на себя не похож, едва шевелится, вялый, неуклюжий. В больших глазах скакуна играет бликами солнце, светится голубое небо. Запорхали бабочки-перламутровки. Но крапивниц, лимонниц и павлиньего глаза нет, наверное, уже зазимовали. На поблекших травах зашевелились разноцветные жуки-коровки. Здесь в горах они будут зимовать, а потом весной спустятся в равнины. И не только коровки. На гранитной скале ползают красные клопы-солдатики.
Это те, кто недавно прилетел из пустыни. Остальные давно забрались в щели. Там их полным-полно. Один клоп только что пожаловал. Видимо, летел издалека, зачуял скопище своих собратьев, круто завернул, шлепнулся на камни и сразу принялся обследовать зимовку. Его крылья еще не улеглись на спинке как следует, слегка торчат в разные стороны, и поэтому вместо одной белой точки на черном пятне — две. Почистил свой костюм, потер одна о другую ноги, потом захлопал передними ногами, как в ладошки. Рядом два клопа, будто тоже очнулись, тоже «захлопали в ладошки». Я впервые вижу подобные манипуляции. Что они означают? Может быть, особенный сигнал? Как жаль, что нет с собой киноаппарата. Заснять бы. А так кто поверит?
Прилетела муха-эристалия. Откуда она взялась? Ее подружки уже навсегда заснули холодной ночью с заморозками. Покрутилась, повертелась: где цветы, как жить без нектара? Солнышко стало припекать, тепло, хорошо! Из зарослей бурьяна на чистую дорогу одна за другой повыскакивали кобылки-хортиппусы. Кое-кто из них уже настроил музыкальные инструменты, завел несложную песенку. Проснулись и муравьи, выползли на дорогу, занялись делами. Одна семья их переселяется на новое место, рабочие в челюстях несут несмышленых сожителей. Другие охотники разыскивают поживу: тех, кто не выдержал мороза и заснул навсегда холодной ночью. С равнин в горы потянул ветер и принес городскую дымку, заслонил ею и высокие снежные вершины, и темные леса, и побуревшие полянки. Иногда он налетает порывами, закружит сухими листьями и помчится дальше. Песни кобылок все громче и громче. Что стало с певунами, летом так не было! В солнечной ложбинке собрался целый легион кобылок. Музыкантов хоть отбавляй, стрекотание несется из каждого кустика, каждой травки.
Вдруг среди хаоса звуков неожиданно раздается тонкая, чистая, как хрусталь, звонкая и нежная трель самого прославленного певца гор сверчка-трубачика. Он, бедняжка, одинок, остался один на все большое ущелье, ему никто не отвечает, пережил всех, скоро и сам замолкнет. Но не унывать же перед смертью, лучше славить до последнего мгновения минувшее лето!
Муравьи — удивительнейшие создания. Общество муравьев исторически во много раз старее человеческого общества и в какой-то мере даже сложнее и органически целесообразнее.Автор — натуралист, писатель, доктор биологических наук и профессор зоологии, — более пятидесяти лет в естественной полевой обстановке изучал муравьев, и в этой книге описал свои наиболее интересные встречи с этим загадочным народцем нашей планеты. Подавляющее большинство его наблюдений представляет новизну для науки, но эта книга по простоте и образности изложения адресована и также интересна широкому кругу читателей, и особенно тем, кто любит природу и обеспокоен ее судьбами.
В книге и жесткого популяризатора, доктора биологических наук П. И. Мариковского описываются путешествия автора по пустыням Юго-Восточного Казахстана. Книга дает яркое представление о различных типах среднеазиатских пустынь — песчаной, глинистой, каменистой, об истории развития их своеобразной природы, о следах древних поселений человека.
Жизнь насекомых до крайности многообразна. И не удивительно. На нашей планете из живых существ насекомые представлены богаче всех разнообразием форм, способов приспособления, а также обилием видов. Многообразно и их питание. Все органическое освоено этими маленькими созданиями. Кажется, нет ничего, что не подвластно их челюстям и желудкам. Многое описываемое в книге покажется необычным или даже маловероятным, и тем не менее — это правда.Книга рассчитана на широкий круг читателей.
«Черная вдова» — так называют ядовитого паука каракурта во многих странах. Его жизнь окружена ореолом тайн и загадок. Автор — ученый-биолог и писатель-натуралист — глубоко изучил жизнь этого своеобразного жителя пустыни, нашел новый простой способ лечения от его укуса. В занимательной очерковой форме повествуется и о других пауках и паукообразных, обитающих на территории Казахстана, в том числе впервые обнаруженных и описанных автором.Книга адресуется массовому читателю.
Известный ученый Казахстана профессор П. И. Мариковский постоянно радует читателей книгами о насекомых. Почти всегда его рассказы — открытие нового. И на этот раз перед вами повествование о том, как разумно позаботилась природа: человек и насекомые существуют рядом как часть органической жизни Земли. Каковы их взаимоотношения? Это и друзья и враги: мы боремся с насекомыми-вредителями и используем полезных. Нас радует красота этого мира и привлекают его тайны. Сложное строение органов насекомых, гармония жизни некоторых видов приковывают внимание и биологов, и физиков, и конструкторов, которые через познание их жизни идут к открытиям аналогов в медицине, технике, архитектуре, искусстве.Книга адресована массовому читателю.
Энтомолог, автор многих книг о насекомых, Павел Иустинович Мариковский знакомит читателей с шестиногими, которые приносят пользу человеку: это всем хорошо известные муравьи, богомолы, шмели, осы-бембексы, мухи-тахины, яйцееды-трихограммы и многие другие неутомимые истребители вредных насекомых и сорных растений.Известный энтомолог рассказывает о шестиногих друзьях человека: тарофозе, которая истребляет вредителя сахарного тростника, знаменитых листогрызах и маленькой моли — грозных вредителях сорных растений.