Времена года - [23]
Иногда шли дожди, и было прохладно, дача заросла травами, вся зеленая, закрыла соседей, и глуше стали голоса. Отцвели тюльпаны, маки, дикие ирисы. Зацвел мышиный горошек. Коровяк вымахал в человеческий рост. Будет на нем цветов и семян! У скворцов появились птенцы. Птицы страшно озабочены. Из скворешен раздается неумолчный писк и гомон. Взрослые мечутся. В скворечник — с добычей, из скворечника — с капсулькой испражнений. Деловитость необыкновенная. Ничего не поделаешь. Родительские заботы! Подойти к скворечнику нельзя. Сразу же поднимается истошный крик. Невольно отойдешь в сторону. Вдали видна пустыня, темно-зеленая, почти фиолетовая. К вечеру она голубеет. За нею в мареве дымки и садится солнце.
Над пустыней чистое синее небо, над горами — облака. Конец мая, но горы все еще в снегах, хотя лес от него уже освободился. По горам угадываю, какое движение весны сейчас в Сибири.
Деревья полностью оделись листвой, выросли травы. Зелень буйствует, закрыла все окружающее, и мы теперь будто на изолированном зеленом островке. Воробьи стали домоседами, распределили гнездовья, закончили путешествия. Теперь все время проводят на участке, следят за кормушками. Иногда с громкими криками нападают на в чем-то провинившегося собрата. Но тот, на кого напали, после трепки особенно не унывает. Это только мы, люди, способны предаваться печали по каждому мелкому поводу. Давно исчезли кошки, зимовавшие на даче. Но остался большой, толстый, мохнатый и угрюмый кот. Он очень осторожен, людей боится и на день прячется. Но как только наступают сумерки, выходит на охоту и кричит пронзительным и диким голосом. Совсем как лев в Африке. Я боюсь за судьбу птиц и негодую на угрюмого кота.
Утром на кормушку с хлебом для воробьев прилетела галка, посмотрела по сторонам, сверкнула голубыми глазами, схватила кусочек и умчалась на холмы. Через несколько минут возле нашего участка на столбах и проводах электропередач уже сидело три галки: удачливая охотница сообщила своим товаркам о добыче. С тех пор каждое утро к нам стали прилетать галки. Я люблю галок и охотно выкладываю куски хлеба на кормушку. Но воробьё — вот пройдохи — тотчас же собираются у кормушки и сбрасывают хлеб на землю. Здесь в траве они копошатся стайкой, как всегда ссорятся и без надобности воруют друг у друга кусочки.
Многие растения давно отцвели, завязали семена. Подросли и насекомые, кто был маленьким, стал взрослым. Ярче и жарче лучи солнца, и день удлинился. Кончилась весна, пришло лето.
В урочище Бартугай весеннее утро встречает нас шумом горной реки и хором лесных голосов. Поют скворцы, пеночки, неумолчно кричат галки, фазаны, угрюмо воркует сизый голубь, с гор доносится квохтание кекликов.
В одном месте урочища на краю большой поляны расположилась небольшая густая рощица лавролистных тополей. Она будто состоит из нескольких поколений деревьев. Вот маленькие хлысты, едва выше человеческого роста, вот деревья постарше, стройные, с гладкой серой корой, а вот и старики, корежистые, темные, шершавые, покрытые трещинами. Старые деревья в большом почете у птиц. Между птицами из-за них происходят ссоры. Самые большие дупла раньше всех заселили совки-сплюшки. Дупла поменьше высмотрели галки. Скворцы — разборчивые квартиранты: им нужны дупла с небольшим летком.
Интересно узнать, какие насекомые приютились под корой старых тополей. Вооружившись топором и пробирками, отправляюсь осматривать деревья. В трещинах коры почти снаружи сверкают изумрудно-зеленые слоники. Но они все до единого мертвы. Не вынесли зимовки. В трещинах поглубже сидят слоники с длинными загнутыми хоботками. Эти живы, хотя кое-кто притворился мертвым, даже оказавшись в пинцете. Больше всего насекомых под корой. Одно дерево целиком заполнили малиново-розовые коровки. Это их дерево. Здесь они испокон веков зимуют, и новое поколение летит осенью на этот тополь, разыскивая его среди тысячи таких же самых. Как они его находят? То ли по запаху скопившихся собратьев, то ли все по тому же загадочному инстинкту.
Коровки беспробудно спят. Лишь кое-кто, очутившись на свету, шевелит ногами, расправляет усики, медленно просыпается. Многие, прилетев на зимовку, уже больше с нее не возвращаются: тут же под корой видны остатки давно умерших коровок. Дерево жизни одновременно служит и деревом смерти. Быть может, по запаху тех, кто не пробудился весной и погиб осенью, собираясь на зимовку, и находят это дерево. Очень много под корой кокончиков пауков. Большей частью они пусты, но иногда в них, как за шелковой занавеской, сидят хозяева. Коконы — квартиры не только для зимовки, но и для самого трудного в жизни — для линьки. Вот почему во многих коконах видны линочные рубашки пауков.
Из одной щели молниеносно выскочил небольшой серый паук, по расцветке похожий на кору дерева и совершенно плоский. Быстро перебежал на другую сторону и там замер. А когда я его снова нашел, перескочил опять на противоположную сторону ствола. Паук — типичный подкорник, и плоский он потому, чтобы пробираться в узкие щели. Он очень ловок, быстр, умелый маскировщик. Здесь его родина, обитель, его охотничье хозяйство.
Жизнь насекомых до крайности многообразна. И не удивительно. На нашей планете из живых существ насекомые представлены богаче всех разнообразием форм, способов приспособления, а также обилием видов. Многообразно и их питание. Все органическое освоено этими маленькими созданиями. Кажется, нет ничего, что не подвластно их челюстям и желудкам. Многое описываемое в книге покажется необычным или даже маловероятным, и тем не менее — это правда.Книга рассчитана на широкий круг читателей.
В книге и жесткого популяризатора, доктора биологических наук П. И. Мариковского описываются путешествия автора по пустыням Юго-Восточного Казахстана. Книга дает яркое представление о различных типах среднеазиатских пустынь — песчаной, глинистой, каменистой, об истории развития их своеобразной природы, о следах древних поселений человека.
Известный ученый Казахстана профессор П. И. Мариковский постоянно радует читателей книгами о насекомых. Почти всегда его рассказы — открытие нового. И на этот раз перед вами повествование о том, как разумно позаботилась природа: человек и насекомые существуют рядом как часть органической жизни Земли. Каковы их взаимоотношения? Это и друзья и враги: мы боремся с насекомыми-вредителями и используем полезных. Нас радует красота этого мира и привлекают его тайны. Сложное строение органов насекомых, гармония жизни некоторых видов приковывают внимание и биологов, и физиков, и конструкторов, которые через познание их жизни идут к открытиям аналогов в медицине, технике, архитектуре, искусстве.Книга адресована массовому читателю.
Муравьи — удивительнейшие создания. Общество муравьев исторически во много раз старее человеческого общества и в какой-то мере даже сложнее и органически целесообразнее.Автор — натуралист, писатель, доктор биологических наук и профессор зоологии, — более пятидесяти лет в естественной полевой обстановке изучал муравьев, и в этой книге описал свои наиболее интересные встречи с этим загадочным народцем нашей планеты. Подавляющее большинство его наблюдений представляет новизну для науки, но эта книга по простоте и образности изложения адресована и также интересна широкому кругу читателей, и особенно тем, кто любит природу и обеспокоен ее судьбами.
Энтомолог, автор многих книг о насекомых, Павел Иустинович Мариковский знакомит читателей с шестиногими, которые приносят пользу человеку: это всем хорошо известные муравьи, богомолы, шмели, осы-бембексы, мухи-тахины, яйцееды-трихограммы и многие другие неутомимые истребители вредных насекомых и сорных растений.Известный энтомолог рассказывает о шестиногих друзьях человека: тарофозе, которая истребляет вредителя сахарного тростника, знаменитых листогрызах и маленькой моли — грозных вредителях сорных растений.
Насекомые настолько непохожи на нас, что выглядят инопланетянами. Они появились на Земле раньше динозавров и пережили их, как переживут когда-нибудь и все, ныне существующие виды животных, включая человека. Может быть, поэтому необходимо более внимательно присмотреться к этим фантастическим созданиям, чья жизнь полна тайн и волнующих загадок. Сорок лет жизни Павел Мариковский посвятил изучению мира насекомых и рассказал об этом в своей увлекательной книге, но все-таки даже для него «Загадки остались».