Вред любви очевиден - [77]

На часах 22:50

«Конечно, Достоевский!» – 65.500

Сегодня чувствую себя неважно – «женские дни» начались. Около 17 задремала и проснулась в 20:30. Слабость, полуобморочное состояние. Не купалась, не гуляла, но написала довольно много. В «КД» бурное развитие действия. Дело приближается к финальной части (которая тоже должна быть развёрнутой, не надо комкать финалы). Мне позвонила редактор из «Амфоры», Ирина, которая занимается моей книгой, и сказала, что надо встретиться. Есть небольшие замечания. «Но вам редактор практически не нужен, – сказала она. – У вас такой прекрасный язык». Такой пустячок, а так приятно было слышать хорошее слово. Я не так-то часто их и слышу. Мне и нужно-то за мой каторжный труд немного добрых слов, не тонну, а так, «в препорцию», как говорится…

Съела суп и немного колбасы, и что-то не в кайф мне пошло. Что-то они там митингуют в желудке. Может, завтра не работать? Но это я уже не понимаю, как. Привычка уже! 20-го и 21-го я буду в городе: встречать Колюшку, бегать по делам, писать не придётся, и, боюсь, я затомлюсь, захочется обратно в оранжевый домик с садиком. К своим милым героям. Устала сегодня и чувствую себя неважно. Попью чаю и спать. Серёжа уехал в город.

2005 год

Июля 19 число

На часах 14:30

На весах 98,5

«Солнцеворот»: 43.000

Всю ночь и утро бушевала гроза, с молниями и крупным сильным дождём. Не спалось, металась, плакала, тосковала, спускалась несколько раз вниз – покурить, попить воды. С трудом уснула под утро, на рассвете. Чувствую себя не особенно бодро – квёлая я, однако поработала всё-таки, и вполне прилично. Вес идёт, как положено (примерно 200–300 гр. в день и следует сбрасывать, больше не рекомендуется), поскольку сахар исключён совсем. Связь прослеживается чёткая, неумолимая: есть сахар, даже немного, – вес стабилен. Больше писать пока не буду, отложим до возвращения из города.

После обеда ещё поработала. «Конечно, Достоевский!» – 70. 800.

2005 год

Июля 21 число

Комарово

На часах 0:10

На весах не знаю

Ну вот значит, приехал мой Колюшка из своей Мальты, такой же, не вырос, не похудел, не изменился заметно. Доволен: удалось соблазнить девчонку из Киева, говорит, красивую. То есть он не признаётся прямо, что, мол, было, но нетрудно догадаться. Когда не работал его телефон, он посылал сообщения с моего, соответственно я получила девичий ответ, начинавшийся словами «Моё солнышко!». Не думаю, что с моим сыном легко иметь дело – то есть время-то провести можно не без приятности, а вот насчёт чувств… Он может быть и жестоким, хотя сознательно издеваться, конечно, не будет. А так – не до того, забыл, увлёкся другими объектами.

Чувствую себя неплохо, очень рада, что вернулась в домик на Дачной улице. Здесь у меня порядок. А на Вишневского – завал. Сева ничего не убирает, понятное дело, молодой человек не в состоянии убирать за собой, знаю я, до какого состояния доходят холостяцкие квартиры, но так и не поняла, почему?? Почему они не могут жить в чистоте? Это что, их внутренняя грязь проступает наружу? Я, скажем, не люблю уборку, но я до такого безобразия всё-таки не дохожу. Есть в голове образ того, что должно быть. Пусть сейчас идеал недостижим, но есть, и к нему надо двигаться. А у них и идеала нет. Они просто разрешают себе это – дескать, неважно. А что важно? Чем они таким важным заняты? Нет, как хотите, не могу я всерьёз относиться к людям, которые не могут приготовить себе еду, помыть посуду, пришить пуговицу, постирать своё бельё. Или ты в состоянии нанять прислугу, или делай это сам.

Я уберу квартиру на Вишневского, приведу всё в порядок, и для этого не понадобится так уж много времени. Главное – метод, как любил говорить Эркюль Пуаро. Хотя кто-кто, а уж я-то могла бы быть избавлена от подобных хлопот как много и плодотворно работающий человек. Устала сегодня – стирка, поиски книг по химии для Коли, рынок, магазин, дорога в Комарово. Умных мыслей как-то не было. Хорошо, что она заканчивается, эта трудная, неблагодарная, унизительная и несвободная женская жизнь. И приближается какая-то другая. Ещё каких-нибудь пять лет, и всё. Коле будет двадцать, и я буду куда свободнее. Если следить за здоровьем и не схлопотать от судьбы внезапного удара, лет десять можно будет неплохо пожить – писать, путешествовать. Взвешусь завтра утром, тогда будет ясно, как идут дела с превращением. Вроде ничего не нарушала.

2005 год

Июля 22 число

На часах 15:00

На весах 97,6

Написала статью в «Пульс». «КД»: 72.500

На часах 22:30

Довольно много сделала сегодня – две статьи, в «Собаку» и «Пульс», обе забавные. Но настроение плохое. Коля не приехал, как обещал, я рассердилась. Отчего-то всё время лез в голову К. и вся эта горькая история. Но что делать – избавиться невозможно, если думается, надо думать. Да ведь это бросовое занятие, мне ничего не переделать, только и можно, что плакать от горести. Дозвонилась Ренате, поскольку «Амфора» хочет издать её прозу, и просила (просил – я имею в виду редактора Назарова) как-то её сыскать. Рената была мила, перезвонила, сказала: «Ах, мы друг друга немножко потеряли, но я всегда помню о вас, какая у вас потрясающая книжка». Славная девчонка, я всегда была за неё. В ответ на просьбу «Амфоры» – «О, а у меня ничего такого нет, чем бы я могла поделиться с читателем.» Смешно – одних сценариев сколько. Есть что публиковать, конечно. Другое дело, может, ей совершенно не до этого. Все СМИ упорно утверждают, что Рената живёт с Земфирой. Идеальная пара, что и говорить. Но так открыто у нас пока не принято, да и мужчинам обидно – что они отвергнуты в принципе, ведь уж кто-кто, а Рената всегда имела выбор. Но, видимо, дело уже в органике, в коренных свойствах личности. Интересно, могла бы я жить с женщиной? Наверное, вряд ли. Одна – понимаю. С мужчиной – понимаю. А с женщиной – это как-то для меня… маргинально, что ли. Скорее всего, я непарная вообще. Мне всегда нравились идеи служения чему-то внеличному и возвышенному.