Вратарь республики - [15]
Он вынул из кармана удостоверение, расправил аккуратно сложенную бумажку.
— А вот, как нарочно, когда ловчишься, лезешь напередки, ну, можешь поверить, ни шиша не получается, ей-богу… А ты, значит, тоже за славой ударяешь, только по художественной части. Так. А батька где?
— Папа умер, — сказал Карасик.
— Эх, вон как, Женя… Это мне жаль. Как же это Григорий Аркадьевич-то?.. А? Он сочувствующий нам был. Эх… А ты, значит, тоже один? Компанию себе завел хоть?
Карасик мотнул головой отрицательно.
— Это, по-моему, зря, — серьезно сказал Антон. — Смотри, так живо скуксишься.
— А у тебя? — ревниво спрашивает Женя.
— Странное дело, а как же! А комсомол?
— Комсомол…
Карасику опять стало завидно и одиноко. Ему захотелось посбить спеси у друга.
— Слушай, Антон, — сказал он, — а для чего ты в прорубь лез?
— А это мне не впервой. Я уже раз мырял за замком от орудия. Ну, а потом закаляться стал.
— Ну, а здесь перед кем красовался? Все за славой гонишься?
— Это ни при чем тут, — смущенно заокал Антон. — Я им доказать хотел, что не в святом духе суть. Во мне духу натощак четыре тысячи девятьсот по спирометру.
— Эх, Тошка, Тошка, — солидно проговорил Карасик, — вырос, а такой же.
— Ты больно умно-о-й! — смешно прогнусавил Антон.
Он схватил Карасика, легко подбросил его вверх и поставил на землю:
— Проси пощады!
Карасик подставил ногу. Антон споткнулся. Женя бросился бежать. Антон поймал его. Он поднял Женю и воткнул его головой в сугроб. Из сугроба смешно торчали худые ноги в суконных ботиках на защелочках. Антон корчился от хохота, приседал, хватался за живот и в конце концов в изнеможении свалился на снег.
— Женька, Женька, ой, помру!..
Карасик вылез из сугроба и отряхивался.
— Вот дурак! — сердился он. — У, дурак здоровый. Честное слово, дурак. Что у тебя за привычка — обязательно шею ломать?.. Дал бог силу, он уж и рад. Иди ты, ей-богу… Как дам!..
— Ну дай, дай! — приставал Кандидов.
— Отстань, а то как стукну…
— Ну стукни, стукни! Слабу?
Карасик шлепнул Антона по шее.
— Еще! — не унимался Антон.
Карасик с ожесточением ударил Антона в плечо.
— Как муха! Ты как следует, не бойся.
Стиснув зубы. Женя со всей силы ткнул Антона в грудь… В груди у Тошки только ахнуло, как в бочке.
— Силенка имеется, — одобрил Антон, — а бьешь по-девчачьи. Кулак надо вот как складывать.
И Антон поднес к носу Карасика свой огромный кулак, медленно поворачивая его, как на вертеле.
— Во, видал? Тяп — и ваших нет.
Прохожие, опасливо косясь, сторонкой обходили разбушевавшихся приятелей. От возни оба разгорячились. Антон распахнул бушлат на крутой и просторной груди.
— Здтрово это, что мы вот опять оба два…
Но вдруг Карасик пошатнулся. Его словно ветром снесло вбок, и он схватился за выступ дома. На позеленевшем лице резко выступили дымчатые круги под глазами.
— Что? — Антон испуганно и заботливо нагнулся к нему. — Ты что, Женя?
— Ничего, пройдет… — бормотал Карасик.
Но Антон перевидел на своем веку достаточно голодающих и знал, как они выглядят.
— Что же ты. Женя, мне не скажешь? — проговорил он с укоризной. — А я, дурной, развозился здесь. Э!.. — И, окончательно расстроившись, он с силой ударил себя кулаком в голову:
— Аида к нам! У меня паек… И я тебя к столовке прикреплю.
Глава XI
«ФИОЛОВАЯ ВОБЛА»
Поев в столовке маисовой каши и выпив какао со сгущенным молоком, Карасик пресытился.
— Э, плохой с тебя едок, — сказал Антон. — Я тебе на два своих талона набрал. Придется мне передним числом напитаться.
Он аккуратно доел все, что было на тарелках. Собрал со стола хлебные крошки в ладонь и тоже отправил их в рот. За едой разговорились. Выяснилось, что Антон работает сейчас по судоремонту. Революция требовала, чтобы пароходы не только забирались, но я починялись.
Поев, Карасик воспрянул и заторопился.
— Куда? — огорчился Антон. — А я хотел с тобой в цирк сегодня: на борьбу, там чемпионат.
— Нет, мне надо, — уклончиво бормотал Карасик.
— С кем это? — понимающе подмигнул Антон. — Молодец Карась! Познакомь когда-нибудь. Иди, иди…
— Да нет, честное слово!
— Да ладно, ладно уж… чувствую.
Пришлось Карасику сознаться, что он ищет славы не только в живописи, но пробует себя также по части изящной словесности. Он писал стихи. Сегодня его ждали в литературном подвальчике «Фиоловая вобла». Там проводились диспуты, литературные суды, поэтические рауты.
— Ладно, — решил Кандидов, — и я с тобой.
Карасик испугался. Куда такого кита в тесный садок для воблы?
— Нельзя, — сказал он.
— Что за петрушка? Что это значит — нельзя?.. Нет такого места теперь, куда нельзя. А если есть, так надо быстренько в Чека заявить: раз, два — и будь здоров!
«Фиоловая вобла» помещалась в нетопленном подвальчике на бывшей Немецкой, ныне улице Республики. Некогда здесь была шашлычная. Теперь стены были испещрены угловатой кабалистикой, оранжевыми угольниками, зелеными кубами, серебряными спиралями и параллелограммами, рыжими кругами, пересеченными пучком прямых линий.
Антон долго смотрел на картину, висевшую у входа, Картина должна была изображать скрипача. Из невообразимой и пестрой неразберихи торчал настоящий смычок, деревянный, с белым конским волосом. А в левом углу, у самой рамы, была вделана в холст электрическая лампочка. Очевидно, по случаю сбора лампа горела.
В конце зимы 1914 года отбывающие наказание в углу братья Леля и Оська неожиданно для самих себя открывают Великое государство Швамбранское, расположенное на материке Большого Зуба. Так начинается новая игра «на всю жизнь», и происходят удивительные события, и захватывает братьев вихрь головокружительных приключений… Об этом и многом другом – повесть Льва Кассиля (1905-1970) «Кондуит и Швамбрания», любимейшее произведение нескольких поколений читателей.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Рассказ о том, как в самые тяжёлые военные годы наше государство заботилось о детях, об их образовании.
Всю Великую Отечественную войну Лев Кассиль (1905-1970) работал в тылу: ездил в воинские части, школы, на заводы, выступал по радио. Лев Абрамович хорошо знал положение дел в стране, где к станкам встали старики, женщины и подростки. О них он и написал — о тех, кто работал под лозунгом «Все для фронта, все для Победы» на Судоремонтном заводе в Рыбачьем затоне. О ребятах, которым пришлось быстро повзрослеть, принять на себя огромную ответственность, но которые при этом остались детьми, любящими игры и приключения.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.