Врата жизни - [101]

Миссис Стоунхаус наблюдала за немым диалогом и без труда понимала, что происходит. Даже Перл, еще ребенок, женским чутьем уловила суть. Медленно и осторожно обе гостьи встали, чтобы покинуть комнату и оставить молодых людей наедине. Однако Стивен заметила их движение и, не оборачиваясь, сказала грудным, исполненным волнения голосом:

– Не уходите! Останьтесь, миссис Стоунхаус. Вы ведь уже догадались, что мы с Гарольдом давние друзья, хотя до сих пор мы не знали, что судьба вновь свела нас под одной крышей. Мы выросли вместе, как брат и сестра. Перл, ты ведь знаешь, какая радость встретить вновь дорогого друга? Ты счастлива видеть своего «дядю»?

Стивен была так переполнена своим счастьем, что ей хотелось разделить его с другими. А Перл искренне обрадовалась возможности присоединиться к ним и бросилась через комнату к Гарольду, горячо обняла его, зарылась лицом ему в плечо. Он высвободил одну руку и подхватил девочку. Она поцеловала его в щеку, рассмеялась от радости, заглянула ему в глаза и воскликнула:

– О, как замечательно! И я так рада, что твои бедные глаза теперь освобождены от этих ужасных бинтов! Я тоже могу называть тебя Гарольдом, да?

– Милая, ну конечно, – улыбнулся он и поцеловал девочку, а потом кивнул ее матери, которая подошла ближе.

Повисла неловкая пауза, никто не знал, что делать дальше. И тут раздался легкий стук в дверь, а затем на пороге появился мистер Хилтон.

– Мне сказали, что вы хотели видеть меня, сударыня, как только я приеду, – начал он с порога, а потом осекся на полуслове, увидев всю сцену.

Врач поспешил к Гарольду, повернул его лицо к свету, внимательно осмотрел глаза пациента, а женщины затаили дыхание, ожидая его суждения. Наконец, пристально осматривая Гарольда, он спросил:

– Сперва все виделось в тумане?

– Да.

– На периферии все видно четко, а в центре изображение расплывается?

– Да! Откуда вы узнали? Я никак не могу увидеть… – Гарольд указал на Стивен, – леди де Ланнуа. Ее лицо прямо передо мной, а я не могу разглядеть!

Доктор Хилтон положил руки на плечи пациента и слегка встряхнул его.

– Все отлично! Стоило подождать, не правда ли? Однако повторю: снимать повязку раньше, чем я сочту возможным, для вас очень опасно. Пока вред не нанесен, но я доволен, что верно оценил ваше нетерпение и назвал вам более продолжительный период лечения, чем предполагал необходимым. Я прибавил неделю к тому сроку, который считал разумным. А что происходит? – этот вопрос был обращен уже ко всем.

– Все в порядке, – остановил его Гарольд. – Я потом вам все расскажу подробнее.

Неловкую паузу прервала Перл, которая подошла к доктору и заявила:

– Я просто должна поблагодарить вас! Вы ведь спасли глаза дяди! Стивен говорит, что вы очень, очень заботились о нем.

Мистер Хилтон был удивлен – он понятия не имел, кто эта девочка. Однако заметив ее искренний энтузиазм, он улыбнулся и ласково ответил:

– Спасибо, милая! Я сделал все, что в моих силах. Но многое зависело от самого больного. Он выполнял все предписания, за исключением одного: сам снял повязку без разрешения врача!

Перл серьезно кивнула, потом обняла Гарольда, словно хотела защитить его, и поинтересовалась, чуть нахмурившись:

– Как ты себя чувствуешь теперь? Тебе ведь не стало хуже, Гарольд?

Он подхватил девочку и поцеловал в лоб.

Дверь открылась, и дворецкий объявил:

– Обед подан, ваша светлость.

Несколько часов спустя Гарольд отправился в Вариленд, чтобы побыть в гостях у Стоунхаусов. Там он встретился с только что прибывшим главой семейства. Мистер Стоунхаус ни словом, ни жестом не показал, что догадался, что когда-то слышал признание молодого человека и понял, что тот снова встретил девушку из прошлой жизни – ту самую, из-за которой отправился за океан. Гарольд был искренне благодарен ему за такую тактичность. Почти каждый день Гарольд бывал в замке Ланнуа, иногда Стоунхаусы составляли ему компанию. Иногда Стивен сама приезжала в Вариленд. Она не пыталась удержать Гарольда возле себя. Она никак не пыталась повлиять на него. Стивен была исполнена той робости, что свойственна сильно влюбленным женщинам. Она чувствовала, что нужно ждать и довериться судьбе, ждать, как бы долго ни пришлось. Потому что она точно знала, что нашла своего единственного.

Для Гарольда смирение перед судьбой и робость чувств были естественными всегда. Ему не надо было учиться этому. Однако за прошедшие два года он приобрел сдержанность и уверенность, без которых не преодолеть было испытаний Севера и не вынести груза ответственности за других людей. Чувство долга, привитое ему родным отцом, усиливалось завещанием отца Стивен: «Дай ей время! Позволь ей самой сделать выбор!»

Для него время словно остановилось на эти два года. И он вернулся в свое детство и юность, не утратив опыта и силы взрослого мужчины.

Стивен казалось, что между ними сохраняется некая дистанция, но она не понимала, в чем истинная причина этого. Но когда влюбленный был способен отыскать истинные причины непонимания с тем, кого он или она любит? Стивен чувствовала холодок и реагировала, как могла.

Два твердых, сильных характера, связанные взаимной любовью, полные страсти, в равной мере не умели выражать свои чувства. Они словно пустили все на самотек, доверившись судьбе и не желая проявлять инициативу. Каждый хранил свою любовь в тайне, но обе эти тайны были открытой книгой для миссис Стоунхаус, которая не знала о прошлом молодых людей, и для мистера Стоунхауса, который знал немало. Даже Перл составила свое представление об отношениях между этой парой. И как-то раз, оставшись наедине со Стивен в ее спальне и вызвавшись помочь той с нарядом, с заговорщическим видом прошептала на ухо девушке: