Врата Вайптауна - [17]

Собственное отражение, нечеткое от рассеянного света фонаря. Темный силуэт двигался синхронно с шерифом. Тот выдохнул и подошел ближе.

Всё в порядке.

Всего лишь отражение.

— Майлз! Ты там?

Голос пробивался словно через толщу воды. Чиф поднял фонарь над собой и вгляделся вглубь зеркала. Несколько секунд ничего не происходило. А затем у него из-за спины в отражении вышла она. Маргари.

Она предстала ему в том возрасте, когда он повстречал её впервые. Глаза цвета морской волны, светлые кучерявые волосы и обаятельная улыбка. Только сейчас она совсем не улыбалась.

Майлз обернулся, но рядом с ним никого не было. Она была там. В зеркале.

— Майлз, это ты?

Её глаза отчаянно бегали, пытаясь найти родного человека. Она смотрела на него и будто не замечала.

— Маргари… — Прошептал он и приложил ладонь к холодному стеклу. Взгляд её изменился, и она заметила его.

— Мой шериф. — Теперь голос изменился. Он был совсем рядом, но из него ушло то тепло, с которым она всегда произносила эту фразу. — Выпусти меня отсюда!

— Маргари, ты ведь… — Майлз отвел руку, и сделал шаг назад. На зеркале осталось теплое пятно от его ладони. Он отказывался верить в происходящее, надеясь сохранить свой рассудок.

— Мне так холодно здесь, Майлз! Пожалуйста, выпусти меня! — Отражение мёртвой жены начинало впадать в панику. Она обняла руками себя за плечи, и взгляд её был устремлен прямо на чифа. Она сделала шаг вперед. Лицо её начало медленно стареть и морщиться.

— Нет, Маргари, ты умерла! — Чиф замотал головой, отказываясь впускать в этот мир потустороннюю сущность.

— Я не умерла, Майлз! Просто здесь холодно, и ты обязан впустить меня к себе! — Она начала кричать и стучать ладонью по зеркалу.

С той стороны.

— Нет! — Решительно закричал шериф. — Кем бы ты ни было, убирайся обратно!

— Впусти меня! — Теперь лицо её было лицом древней старухи, искаженное яростью. Она ударила кулаком по стеклу. Зеркало отозвалось жалобным звоном. — Впусти меня! Впусти, ты старый сукин сын! — Голос напоминал птичий, только очень низкий. Утробный. Рука её выгнулась, сквозь кожу прошли кости, ладонь стала шире и больше. Пальцы стали похожи на огромные птичьи когти. Красные с чёрным, они с омерзительным скрипом царапали зеркало с той стороны.

Сущность в зазеркалье начала истошно кричать, и ударила лбом в зеркало. Оно пошатнулось на стене, и шериф дернулся — оцепенение наконец-то спало с него. Он выскочил на улицу, и, спотыкаясь, бросился к своему джипу, не выпуская фонарь из рук. На заднем сидении лежал заряженный дробовик. Майлз вцепился в него, словно в спасительную соломинку. Он снова бросился в дом, где гулко звенело стекло.

Тварь уже мало походила на человека. Осталась только общая антропоморфность. Она с невероятной силой билось о стекло, в надежде пробить брешь между мирами. Майлз Хастор поставил фонарь на стол, и направил на существо. Он передернул затвор и направил ствол в портал, где металось создание, яростно колотящее по стеклу.

Раздался хруст. В том месте, куда в очередной раз монстр приложился головой, начала разрастаться трещина. Майлз понимал, что сейчас тварь пробьет стекло и вырвется в этот мир. В голове лихорадочно метались обрывки сегодняшних рассказов о страшных монстрах. Теперь они воплотились во вполне определенные формы. К тому же, настроенные достаточно агрессивно. Он знал, что не промахнется. При всём своём возрасте, и лишнем весе, стрелять он не разучился. К тому же, с расстояния в пару шагов. Только руки его тряслись, и сердце бешено колотилось в груди.

«Только не бойся! Не важно, чувствует оно твой страх или нет — не бойся. Оно тоже смертно, и дробь возьмёт эту дрянь, чем бы оно ни было!» — Чиф утешал сам себя, но руки всё равно тряслись.

Он глубоко вздохнул.

Тварь устремилась к трещине.

— Господи, Иисусе, помоги мне. — Прошептал Шериф.

Он спустил курок.

Грохот выстрела смешался со звоном взорвавшегося зеркала. Перед тем, как потух фонарь и наступила кромешная тьма, Майлз увидел искаженное, и окровавленное дробью лицо этого существа. Осколки градом разлетелись по комнате, и кровь, вперемешку со стеклами попали ему на лицо. Он закричал, и выбежал из дома на улицу, грузно привалившись ко входной двери. Он чувствовал, что из порезов на его лице сочиться его кровь, смешиваясь с чужой кровью.

Чиф так и стоял, замерев, не в силах совладать с потоком адреналина. В ушах звенело. Он надеялся, что этим всё закончится. Когда он смог различать звуки, в тишине раздался голос:

— Майлзз… — Рот говорившего, казалось, был забит песком. — Он придёт…

И шериф закричал.

Он в три прыжка преодолел расстояние до джипа, и запрыгнул внутрь, бросив дробовик на штурманское сиденье. Ключи были в зажигании. Автомобиль завелся только со второго раза. Чиф сделал резкий разворот, и глянул в зеркало заднего обзора. Там была видна только поднявшаяся столбом пыль. И его испуганное лицо в крови. Он боялся, что сейчас увидит, как за машиной, на большой скорости мчится монстр, пришедший с той стороны зеркала. Его трясло от одной только мысли, что в его собственный дом проникла неведомая тварь, которая чуть было, не прорвалась в этот мир, и которую не взяла дробь. Впрочем, и в том, что она до сих пор жива, Майлз Хастор тоже не мог быть уверен до конца.