– Идемте, ваше высочество, – сказал он, кивнув на дверь.
Бэйн поднял с пола свой плащ и неуклюже накинул его себе на плечи, путаясь в завязочках. Наконец Хуго не выдержал, нетерпеливо швырнул мешки на пол, встал на колени и завязал плащ.
К его изумлению, мальчик обвил руками его шею.
– Как хорошо, что вы будете моим телохранителем! – воскликнул он, прижавшись своей нежной щекой к щеке Хуго.
Хуго остолбенел. Бэйн отступил назад.
– Я готов! – весело сообщил он. – Мы полетим на драконе, да? Я сегодня в первый раз летал на драконе! Хорошо бы мы все время на них летали!
– Да, – выдавил наконец Хуго. – Дракон ждет во дворе.
Он поднял мешки и лампу.
– Если вашему высочеству будет угодно…
– Я знаю дорогу! – сказал принц, выбежав из комнаты.
Хуго пошел следом, все еще ощущая прикосновение мягких и теплых рук ребенка.
Глава 7. КИРСКИЙ МОНАСТЫРЬ, ВОЛЬКАРАНСКИЕ ОСТРОВА, СРЕДИННОЕ ЦАРСТВО
В комнате на одном из верхних этажей монастыря собрались трое. Комната эта раньше была монашеской кельей – холодной, суровой, маленькой и без окон. Трое людей – двое мужчин и женщина – стояли посреди комнаты. Один из мужчин обнимал женщину за плечи; она обнимала его за талию – они поддерживали друг друга, иначе бы оба могли рухнуть на пол. Третий стоял перед ними.
– Они сейчас улетят, – сказал волшебник, склонив голову набок, хотя вряд ли он мог слышать сквозь толстые монастырские стены шум крыльев дракона.
– Уже! – воскликнула женщина, метнувшись вперед. – Мой мальчик! Я хочу еще раз увидеть моего сына! Только один раз!
– Нет, Анна! – Триан сурово стиснул ее руку. – Я потратил много месяцев на то, чтобы разрушить чары. Так будет легче! Возьми себя в руки!
– Я боюсь, что мы совершили ошибку! – всхлипнула женщина, уткнувшись в плечо мужа.
– В самом деле, Триан, давайте оставим эту затею, – скачал Стефан. Голос его звучал довольно грубо, но жену он обнимал очень нежно. – Еще не поздно.
– Нет, ваше величество. Мы ведь все обсудили и обдумали. Так надо. Мы должны следовать разработанному плану и молить предков, чтобы они не оставили нас и помогли нам в этом деле.
– Вы предупредили этого, как его… Хуго?
– Он бы не поверил. Так что проку от этого было бы мало, а вот вред мог бы быть. Этот человек – лучший, кого можно найти. Холодный, бессердечный тип. Нам придется положиться на его искусство и его жестокость.
– А если он не выдержит?
– Тогда, ваше величество, – вздохнул Триан, – следует готовиться к самому худшему.
Глава 8. ХЕТ, ДРЕВЛИН, НИЖНЕЕ ЦАРСТВО
В тот самый час, когда Хуго положил голову на плаху, в нескольких тысячах менка ниже, на острове Древлин, происходила другая казнь – казнь пресловутого Лимбека Болтокрут. На первый взгляд может показаться, что эти два события не имели ровно ничего общего, разве что совпадают по времени. Бессмертная паучиха, имя которой – Судьба, уже связала незримыми нитями души столь несхожих созданий и медленно, но верно притягивала их друг к другу.
В ночь, когда погиб лорд Рогар Ке-литский, Лимбек Болтокрут сидел в своем неопрятном, но уютном жилище в Хете – древнейшем городе Древлина – и сочинял речь.
Сородичи Лимбека называли себя гегами. На всех прочих языках Ариануса, как и в древнем мире, существовавшем до Разделения, они назывались гномами. Лимбек был роста немалого – четыре фута без каблуков. Добродушное, открытое лицо было украшено густой, окладистой бородой. У него начинал расти животик, что вообще-то несвойственно молодым работящим гегам; но Лимбек вел сидячий образ жизни. Глаза у Лимбека были ясные, любопытные и ужасно близорукие.
Он жил в маленькой пещерке – одной из сотен других пещер, которыми был источен большой коралитовый утес на окраине Хета. Пещера Лимбека была несколько необычной, но в этом нет ничего удивительного – ведь Лимбек и сам был необычным гегом. Потолок в его пещере был повыше, чем в прочих, – почти в два гегских роста. Специальное возвышение, сколоченное из досок, позволяло Лимбеку взбираться под потолок и пользоваться еще одной особенностью его пещеры – окнами.
Большинство гегов прекрасно обходятся без окон: на острове постоянно бушуют бури, и оттого окна практически бесполезны. К тому же геги куда больше интересуются тем, что происходит внутри, а не снаружи. Однако в части наиболее древних зданий – тех, что давным-давно выстроили чтимые и боготворимые гегами Менежоры, – окна были. Толстые мутные стекла прятались глубоко в толще стен. Такие окна идеально подходили для местного неласкового климата. Лимбек утащил несколько рам со стеклами из заброшенного здания в центре города. Провернул дыры позаимствованным коловоротом – и окна готовы: два внизу, еще четыре – на втором этаже.
Именно этим отличался Лимбек от большинства своих соплеменников. Те предпочитали смотреть внутрь. А Лимбеку было интересно, что там снаружи – даже если там всего-навсего хлестал ливень с градом и сверкали молнии или, в редкие минуты затишья, открывался вид на цистерны, рычаги и ослепительные вспыхалки Кикси-винси.
Еще одна особенность жилища Лимбека делала его поистине уникальным. На входной двери, что выходила на улицу, внутрь утеса, крупными красными буквами было написано: «СОПП».
