Врата Миров - [12]

Он мысленно сформировал карту доступных маршрутов, изучил ее, просмотрел пометки, говорящие о техническом состоянии Врат Миров.

Его внимание привлекла одна из запретных ранее систем.

Там располагалась крупная база армахонтов, уничтоженная одной из первых, когда поднялось восстание.

Врата Миров, судя по алому маркеру, сильно повреждены. Никто не решится использовать этот маршрут. Слишком велик риск. Неисправности в устройстве пробоя метрики обычно приводят к дезинтеграции космических кораблей, но ц’ост знал, как можно справиться с проблемой. «По крайней мере, еще один раз использовать устройство я смогу! – думал он. А что будет дальше?

Это покажет время. Охваченный пожаром войны сектор – худшее место для долгих и кропотливых исследований. На бывшей базе армахонтов я буду в полной безопасности. А когда техника великой цивилизации подчинится мне, восстановление Врат Миров уже не будет выглядеть сверхзадачей.

Оттуда, из блокированной звездной системы, в случае успеха начнется возрождение былого миропорядка с одним исключением – место армахонтов займут ц’осты!»

Ради такой перспективы стоило рискнуть.

* * *

Земля. Мегаполис «Сибирь». Ноябрь 2071 года

Из окна кварткапсулы не увидишь звезд.

Глеб мрачно и пристально смотрел на вечерний город. Вернее, на крошечный его фрагмент: плавный поворот закругляющейся стены, по которой пробегали яркие блоки начерченной лазерами рекламы.

«Больше не могу», – честно сказал себе он.

Мечта медленно умирала, а вместе с ней исчезал смысл жизни. Цепь необъяснимых событий, последовавших одно за другим, надламывала судьбу.

Сначала исчезла Таня. Он так и не смог отыскать ее. Звонил, но не получал ответа. Выходил в Сеть, но она оставила прежнюю работу, ее аватар нигде не появлялся. Кварткапсулу она сменила.

Многомиллиардный город поглотил ее, будто песчинку.

Глеб тяжело переживал случившееся, винил себя, не прекращал поисков, но новые и новые потрясения постепенно заполняли пустоту, затушевывали образ Тани.

…На следующий день после ее исчезновения ему позвонил Серега Вахрушев. Они вместе учились в академии, но после выпуска не встречались, у каждого были свои дела.

– Привет, – Глеб неохотно ответил на вызов.

– Здорово. – Голос Сереги звучал встревоженно. – Новости слышал?

– Нет.

– Генерала Юранова отстранили от должности!

– Ты с ума сошел? – не поверил Полынин. Юранов для военно-космических сил фигура одиозная. Сместить его с должности? Да никто бы не посмел!

– Глеб, канал новостей включи! Колониальный проект закрыли, ходовые испытания «Одиссея» отменены! Ходят слухи, что бригаду ВКС расформируют!

– Подожди, Серега, ты ничего не напутал?! – Глеб включил сферовизор. – Соображаешь, что несешь?!

– …и снова возвращаемся к главной новости дня, – голос ведущего заполнил кварткапсулу. – По данным, пока не подтвержденным из официальных источников, в колонии Новой Земли обнаружен опаснейший внеземной вирус, что повлечет за собой срочную эвакуацию научного и технического персонала. Как стало известно, крейсер ВКС России «Варяг» готовят к незапланированному прыжку…

– Ну, убедился? – Вахрушев все еще оставался на связи. – Я ничего не понимаю, Глеб! Бессмыслица какая-то! Если в колонии обнаружен опасный вирус, там должны ввести карантин, а не готовить крейсер для экстренной эвакуации!

– Подожди, Серега, новостям верить – последнее дело! Ты о Юранове откуда узнал?

– Да слухи, если честно!

– Вот и успокойся! Если действительно что-то случилось, нас вызовут, все объяснят!

Вызвали.

На следующий день бригаду ВКС подняли по тревоге, неделю держали в боевой готовности, затем, так же внезапно, без объяснений случившегося, офицерам объявили: испытания «Одиссея» откладываются на неопределенный срок.

Прошло два месяца, наступила поздняя осень, а ничего не происходило. Бессрочный отпуск. Информационный вакуум. Программа освоения дальнего космоса свернута, колония Новой Земли действительно эвакуирована, «Одиссей» так и не покинул стапель космоверфи.

Глеб ничего не понимал. Коммуникатор, имплантированный в мочку правого уха, молчал. Ни одного вызова. Словно все, чем он жил, исчезло.

Конечно, он пытался понять, что случилось. Ему удалось кое-что узнать по неофициальным каналам. Крохи собранной информации складывались в туманную, противоречащую официальной версии картину.

Полынин затемнил окно, обернулся. Два тренажера, выдвинутые в рабочее положение, плавный изгиб барной стойки, мутный блик света на изящных пластиковых бокалах. «Нет, так больше не могу. Не выдержу. Сколько еще ждать в состоянии полной неопределенности?»

Сев в кресло, Глеб глубоко задумался, затем, приняв решение, коснулся кибстека. Личный нанокомп сформировал крошечную панель набора.

– Роман Сергеевич?

– Да, слушаю.

– Полынин беспокоит.

– Глеб?

– Он самый.

– Рад тебя слышать! – Генерал Дунаев, старый друг отца, скрыл удивление за нотками радушия.

– Роман Сергеевич, надо бы встретиться.

– Где и когда? – Дунаев с неожиданной легкостью откликнулся на внезапную просьбу.

– Думаю, на «нейтральной территории». – Глеб только что совершил спонтанный поступок и теперь быстро прокручивал в мыслях возможные варианты. – Есть небольшое кафе в парковой зоне, недалеко от вашего дома. Я мог бы подъехать минут через тридцать.