Врата Миров - [101]

– Мы ведь идентичны армахонтам, верно? – спросил Глеб, пристально глядя на Хорса. Еще оставался шанс на взаимопонимание, решение конфликта мирным путем. Не для того они пересекли бездну пространства и времени, чтобы оставлять за собой горы трупов.

Морф сгорбился.

– Да, я посещал Землю. Взял образец ДНК – для этого пришлось внедриться в тело твоей самки! Такова наша природа. И не пытайся воззвать к чувству вины. Ничего не добьешься.

– Таня погибла?

– Нет!

– Но она исчезла!

– Потому что не хотела оставаться с тобой! Я всего лишь ассимилировал гены и покинул тело носителя, не причинив ему вреда! Для нас слияние – процесс сложный, болезненный, невыносимый!

– Для чего ты это сделал?

– Мои замыслы тебя не касаются!

– Не зарекайся! – Глеб сконцентрировался, как делал это не раз при мысленном общении с алгитами.

Тьма. Холодный металл. Обесточенные коммуникации. Мысленный взор скользил по системам Н-болга, проникая все глубже, дальше, пока не нашел сгусток холодного мерцания.

Реактор.

Он рисковал, но иного выхода не было. Как поведет себя устройство, расположенное в пронизанных радиацией недрах станции, – неизвестно.

Ва-банк.

Глеб едва удерживал свое сознание на грани, настолько резко, чуждо и болезненно протекал процесс удаленного доступа.

Он мог погибнуть, но не видел иного способа воздействовать на морфа, подавить его морально, стать на ступень выше, получить возможность к нормальному диалогу.

Мысль коснулась ауры. От мнемонического усилия холодный пот выступил на лбу. Неяркое сияние сконцентрировалось, перетекло в темную часть сети, следуя проложенному маршруту.

Теперь – карты на стол!

В отсеке Хорса вспыхнул свет. Под сводом заработало устройство жизнеобеспечения, и теплый воздух всклубился туманным маревом.

Сквозь материал рабочего стола, расположенного справа от морфа, проступили символы и схемы.

Взрыв не произошел.

Сигнатура осталась стабильной.

Пока таяло марево теплого воздуха, Глеб с трудом вернул себе четкость зрения.

Хорс панически мимикрировал. Он отчетливо видел – энергия, поступившая в бортовую сеть, шла из глубин станции, от одного из основных реакторов. На такое способен лишь армахонт!

– Мы можем договориться? – неуверенно спросил он.

– Можем, пока не пострадали люди. Тебе лучше связаться с остальными ц’остами, остановить их, если была спланирована атака.

Хорс выглядел жалко. Он совершенно растерялся.

– Я уже давно не управляю морфами, – признался он. – Пойми, – он смотрел на Глеба с ужасом. – Пойми, я лишь хотел вернуть мир, стабильность! Я думал, что сходство людей и армахонтов даст мне ключ к управлению первичными системами сети Н-болгов! Но все пошло не так! Я собрал единомышленников, мы прибыли в эту систему, поселились на борту станции. Начали эксперименты, но не добились успеха!

– И не могли добиться. Ключ к технике армахонтов состоит из двух частей. Вам никогда не овладеть вторым компонентом!

– Мы не знали о второй составляющей! Думали, что секрет скрыт в комбинации генов! Между нами произошел раскол. После многих неудачных попыток каждый морф стал действовать по своему разумению, по своей методике! Они рекомбинировали исходные образцы в поисках нужного сочетания. Наплодили жутких тварей, которых пришлось отправить на планету, заморозить в подледных хранилищах.

– Почему их не уничтожили?

– Было жалко. Каждая рекомбинация требовала огромных усилий. Мы хотели сохранить образцы для будущих исследований.

– Сейчас я позову Мишель, – Глеб встал. – Не вздумай даже заикнуться, что создал ее в инкубаторе. Она – человек!

– Что будет с нами?

– Узнаешь.

* * *

Иней на стенах таял.

Мишель вошла, взглянула на схемы, удивленно вскинула бровь, но промолчала.

– Поговорим об армахонтах, – Глеб ни на миг не ослаблял давление на морфа. Он понимал, шанс договориться с ц’остами, избежать дальнейшей эскалации конфликта все еще ничтожно мал. – Я знаю, была война. Кто и почему ее начал?

– Эшранги спланировали восстание. Они не могли смириться с положением «младшей расы». Склонили на свою сторону многочисленных хонди и циритов.

– Цириты? Кем они были?

– Их создали искусственно. Сами армахонты. Они – биологические машины.

– Взбунтовавшиеся против хозяев? Почему?

– Они развивались. Осознавали себя как силу, но не имели возможности продолжить род, населить планеты, создать свою цивилизацию. На этом и сыграли эшранги. Они действовали руками циритов и хонди. Межзвездная сеть была взломана, ключевые Врата Миров, ведущие к другим секторам Обитаемой Галактики, уничтожены. Миры армахонтов, – Хорс указал в сторону планеты, окольцованной поясами обломков, – подверглись внезапным, беспощадным атакам. Старый порядок пал, наступил хаос. Многие межзвездные маршруты перестали действовать, сеть была разорвана, пострадали все.

– А что эшранги делали вот в этой системе? – Глеб по памяти воспроизвел участок звездной карты, отметил на ней колонию Новой Земли.

– Они прятались, – ответил морф. – Пока цириты и хонди погибали в битвах, эшранги, спланировавшие заговор, отсиживались на неосвоенной планете.

– Зачем они посещали Землю?

– Охотились за технологиями, – Хорс отвечал, не задумываясь. – После взлома сети многие запретные маршруты открылись для навигации. Такие планеты, как Земля, стали попросту бесценными. Чтобы строить новую империю, «птицам» требовались машины, космические корабли, оружие. Свой потенциал развития они давно утратили. Надеялись овладеть техникой армахонтов, но не вышло.