Врата Бальдура - [32]

 – Но причём тут это? – Удивилась Имоен.

 – Может и не при чём, но не все знают про этот меч. Кто видел его, отмечают высокое качество клинка.

 – Что ж, спасибо тебе за всё!

 – Не за что. Если с вами приключится какая-нибудь интересная история, придите и расскажите её мне. А я напишу замечательную книгу!

 Искатели приключений были рады снова оказаться на свежем воздухе. Как Равена и обещала Минску, они пошли спасать его подопечную Дайнахейр. Вещи они оставили в своих комнатах, захватив с собой лишь необходимое, что могло понадобиться в путешествии. Сумку, которую собрал Горайон, Равена с Имоен разобрали ещё в «Дружеской Руке». По скомканным, наскоро набросанным в неё вещам, было понятно, что мудрец очень спешил. Вещи приёмного отца Равена, скрепя сердце, продала в тот же вечер. Среди её рубашек волею случая оказались и подарок самого Горайона, и подарок Имоен. Она хотела оставить их обе, но каждый раз натыкаясь на белый шёлк, она с трудом проглатывала вставший в горле ком. В итоге рубашка осталась в лавке Нашкеля. И хотя ручную вышивку серебром здесь оценили как должно,  вряд ли кто-нибудь приобретёт её.

 Ещё до обеда команда вышла из городка. В голове у Равены роились мысли, догадки мешали разложить всё по полочкам. После разговора с Воло вопросов стало ещё больше. Она шла позади всех и пыталась связать всё воедино. В конце концов, у неё разболелась голова, и Равена решила сосредоточиться на окружающей природе. До Крепости Гноллов было около трёх дней пути, но путь пролегал у подножия Облачного Хребта, а там, где горы, всегда надо быть готовым к любым неожиданностям. Оставалось только надеяться, что гноллы не убьют девушку до их появления.

 Минск шёл вперёд, будто его путь был начертан на земле. Лишь несколько раз он останавливался, чтобы вспомнить, куда надо повернуть. Казалось, он не знал устали. Целый день друзья шли за своим провожатым, и ближе к вечеру они наткнулись на стену из камней и грязи, что перекрывала дорогу.

 – Хм. Здесь должна быть тропа, – почесал лысину Минск.

 – Неужели? – Усмехнулась Джахейра.

 – Минск, ты ничего не перепутал? – Осматривая обвал, спросила Равена. – Мы не могли сбиться с пути?

 – Минск не может сбиться с пути. Минск – следопыт.

 – Ты же говорил, что ты – воин, – вскинула брови Джахейра.

 – Да, – кивнул здоровяк.

 – И следопыт…

 – Да.

 Минск, как ни в чём не бывало, начал осматривать обвал, оставив без внимания вздох Джахейры.

 – Камни и грязь ещё н-не слежались, – заметил Халид. – Обвал совсем н-недавний.

 – Надо искать обходной путь, – Равена посмотрела на Минска, и тот кивнул в знак согласия.

 Джахейра измеряла быстрыми шагами маленький лагерь, разбитый на склоне Облачного Хребта. Имоен перебирала стрелы. Равена подтачивала один из мечей. Названые сёстры, переглядываясь, наблюдали за друидом и тихонько хихикали.

 – Джахейра успокойся! – Не выдержала полудроу. – Ты зря так волнуешься.

 – Успокойся? Ты считаешь, что моё волнение беспочвенно? Давай тогда я объясню причину своего поведения, и может ты меня поддержишь. Мы идём в такую даль (всё дальше и дальше отдаляясь от нашей главной цели) спасать какую-то подопечную человека, который является воином-берсерком. Знаешь, я всю свою сознательную жизнь стараюсь держаться подальше от берсерков. Потом мы узнаём, что за пазухой у этого берсерка живёт хомяк, с которым тот ещё и разговаривает. А теперь выясняется, что этот хомячий любитель ещё и следопыт. Ты вообще можешь представить себе, куда это воин-берсерк-следопыт может нас завести? И вот с этим чудом природы ушёл на разведку мой любимый муж. И прошу заметить: не только любимый, но и единственный!

 – Да ладно тебе, Джахейра, Минск не так опасен, как ты его описываешь, – отозвалась Имоен. – К тому же с ними Бу.

 – Это меня должно успокоить? Ох, я очень сильно надеюсь, что эта Дайнахейр, или как её там, вообще существует.

 – Тихо, – шикнула на них Равена. – Слышите?

 Имоен не слышала ровным счётом ничего. Зато у Джахейры, благодаря эльфийской крови, слух был острее.

 – Шуршание какое-то, – пожала плечами друид.

 – Угу, – не отпуская меч, кивнула полудроу. – Это шуршание я услышала где-то посередине твоего монолога. И кто это может быть?

 – Это можно узнать, – Джахейра привлекла внимание сестёр к сосновой ветке недалеко от костра.

 Три подруги подошли к костру. По знаку Равены Имоен пнула в огонь ветку. Пламя моментально объяло хвою и осветило на некоторое время лагерь и десятка два ярко-голубых лиц вокруг него.

 – Ксварты… – Еле выдохнула Имоен. – Их… очень… много.

 Втроём они стояли готовые к бою против двадцати и в глубине души надеялись, что боя не будет. Но надежды не оправдались. В руках ксвартов блеснули кинжалы и короткие мечи, и путешественницы услышали знакомое: «Йе-е-е! В атаку!»

 Равена едва успевала отбрасывать врагов назад. Одновременно с этим ей приходилось думать, что она будет делать, если меч сейчас рассыплется; ведь второй двуручник находился на другой стороне лагеря. Увы, как оказалось, бояться надо было не этого. Отдав весь запас энергии, который она хранила в себе, ветка сосны потухла, а с ней почему-то и весь костёр. Ксварты одарены инфразрением, им хватило нескольких мгновений, чтобы перестроиться, и в темноте слабо засветились красные точки. Джахейра и Равена также перешли на ночное зрение, но Имоен оказалась в невыгодном положении.