Врангель. Последний главком - [160]
— Мы получили радиограмму из Константинополя, от генерала Мильна. Это главнокомандующий британскими войсками на Востоке... Так вот он ответил без обиняков: правительство решило никаких войск на наш фронт не посылать. Вот так.
Врангель на миг потерял дар речи, глаза округлились.
Романовский прочёл в них не только изумление, но даже толику недоверия. И почти детской растерянности... И с чего это, подумал против воли, некоторые находят у барона сходство с Николаем Николаевичем? Кроме роста и манерности — ничего общего.
— Мерзавцы, а не союзники... — только и нашёл что сказать в сердцах Врангель.
— Увы. Впрочем, в англичанах хотя бы то хорошо, что они откровеннее французов.
— Но ежели рассчитывать приходится исключительно на русские силы... Так тем более первым делом нужно соединиться с Колчаком. — Врангель быстро овладел собой. — Взяв Царицын, мы поможем и Колчаку, и Краснову. Разве нет?
По узкой — чуть более сажени — платформе, отдавая честь, боком проходили мимо них офицеры. Романовский сбавил голос до полушёпота, отчего тот стал ещё доверительнее.
— Взятием Харькова, Пётр Николаевич, мы поможем Колчаку не меньше, чем взятием Царицына. А то и больше...
— Выходит, все наши намётки по операции против Царицына — псу под хвост?
— Ну отчего же... Царицынское направление никто оставлять не собирается. Лишь заслонимся на какое-то время, пока не воспрянет духом Донская армия...
— А ежели Десятая отбросит Мамонтова и сразу нажмёт на Торговую? Ведь в ней за сорок тысяч. Да прибавьте сюда десять тысяч Ставропольской группы... Это насколько же «слабым» мне потребуется держать заслон на Маныче?
Разговор складывался не просто.
Ещё труднее, отдал себе отчёт Романовский, сложился бы у Антона Ивановича. За завтраком попытался было убедить его ещё до совещания объясниться с Врангелем с глазу на глаз. Ведь этот честолюбец в мыслях своих наверняка уже принимает победный парад на какой-нибудь царицынской площади. Разъяснить ему: первоначальный стратегический план — движение главными силами на Царицын — стал невыполним. Ибо нет уже той линии германско-украинско-донского фронта, подходившей к Курску и Воронежу, из коей он исходил... Успехом попытка не увенчалась. И упрекнуть в малодушии Антона Ивановича никак нельзя: слишком остро переживает уход Казановича в отставку. Служить под началом «выскочки» Врангеля герой «Ледяного» похода отказался наотрез... И пришлось вместо него командиром 1-го армейского корпуса назначить генерала Кутепова — начальника требовательного и даже сурового, но не слишком тонкого тактика. Увы, больше некого...
— Пока, Пётр Николаевич, мы не можем быть одинаково сильными всюду, где это необходимо. Да и Царицын не удастся взять так же легко, как Ставрополь. Ведь Северо-Кавказская красная армия — по сути, каша из партизанских частей разного калибра. Помимо Таманской группы Ставрополь обороняли свыше ста полков и отрядов. А потому и не было должного взаимодействия, фланги и тылы всё время обнажались, что и помогло вам. Десятая же армия куда больше походит на регулярную...
— Я внимательно читаю сводки вашего штаба.
— Есть ещё одно обстоятельство, Пётр Николаевич...
Мы не распространяемся о нём в наших сводках. Но оно, может быть, — самое главное... Застряв в Каменноугольном районе, а тем более начав операцию против Царицына, мы долго ещё не получим надёжного тыла.
— То есть? — Врангель почувствовал, как слова Романовского, а особенно этот тёплый, прямо-таки дружеский взгляд обволакивают его и умиротворяют, точно пеленают и убаюкивают младенца.
— Нынешний наш тыл — казачьи области. Хотя и богатые, но не подвластные нам. Сами знаете, сколь не просты наши отношения с их выборными учреждениями... Так что нам как воздух необходимы южнорусские и центральные губернии — Екатеринославская, Харьковская, Воронежская, Тамбовская... Только там мы станем полными и неоспоримыми хозяевами. И именно там нас ждут коренные русские люди... А если мы ввяжемся теперь в бои за Царицын, да ещё, не дай Бог, потеряем Каменноугольный район, Кубань надолго останется нашим единственным тылом. И весьма неблагодарным... Точнее, тылом вашей армии...
Романовского перебила гулкая дробь электрического колокола: предупреждение сторожам и рабочим о выходе поезда со станции.
Врангель повернул голову: из дымных труб обоих паровозов поезда главкома уже валят чёрные клубы, но на семафоре, справа от главного пути, ещё горит красный фонарь — сигнал «Стой». Из-под паровоза вырвалась шипящая струя белого пара. За ней, слизывая с платформы тонкую наледь, — вторая. Злое их шипение привело в чувство: нет, чёрт возьми, не в пелёнки его кутают — в смирительную рубашку!
— То есть Кубань как база нам теперь не годится. Так? А ради чего тогда мы потеряли от Екатеринодара до Минвод сорок тысяч офицеров и казаков?
— Убитыми — тринадцать, Пётр Николаевич. Если быть точным.
— Но лучших!
— Что поделать... Такова нынешняя война.
На высоком столбе семафора погас красный фонарь и ярко вспыхнул белый: «путь свободен».
Часть 5
КИСЛОВОДСКОЕ ПРИЧАЩЕНИЕ
В романе выдающегося польского писателя Ярослава Ивашкевича «Красные щиты» дана широкая панорама средневековой Европы и Востока эпохи крестовых походов XII века. В повести «Мать Иоанна от Ангелов» писатель обращается к XVII веку, сюжет повести почерпнут из исторических хроник.
Олег Николаевич Михайлов – русский писатель, литературовед. Родился в 1932 г. в Москве, окончил филологический факультет МГУ. Мастер художественно-документального жанра; автор книг «Суворов» (1973), «Державин» (1976), «Генерал Ермолов» (1983), «Забытый император» (1996) и др. В центре его внимания – русская литература первой трети XX в., современная проза. Книги: «Иван Алексеевич Бунин» (1967), «Герой жизни – герой литературы» (1969), «Юрий Бондарев» (1976), «Литература русского зарубежья» (1995) и др. Доктор филологических наук.В данном томе представлен исторический роман «Кутузов», в котором повествуется о жизни и деятельности одного из величайших русских полководцев, светлейшего князя Михаила Илларионовича Кутузова, фельдмаршала, героя Отечественной войны 1812 г., чья жизнь стала образцом служения Отечеству.В первый том вошли книга первая, а также первая и вторая (гл.
Британия. VII век. Идут жестокие войны за власть и земли. Человеческая жизнь не стоит и ломаного гроша.Когда от руки неизвестного убийцы погиб брат, Беобранд поклялся отомстить. Он отправился на поиски кровного врага. Беобранд видит варварство и жестокость воинов, которых он считал друзьями, и благородные поступки врагов. В кровопролитных боях он превращается из фермерского мальчишки в бесстрашного воина. Меч в его руке – грозное оружие. Но сможет ли Беобранд разрубить узы рода, связывающие его с убийцей брата?
В 3-й том Собрания сочинений Ванды Василевской вошли первые две книги трилогии «Песнь над водами». Роман «Пламя на болотах» рассказывает о жизни украинских крестьян Полесья в панской Польше в период между двумя мировыми войнами. Роман «Звезды в озере», начинающийся картинами развала польского государства в сентябре 1939 года, продолжает рассказ о судьбах о судьбах героев первого произведения трилогии.Содержание:Песнь над водами - Часть I. Пламя на болотах (роман). - Часть II. Звезды в озере (роман).
Книга Елены Семёновой «Честь – никому» – художественно-документальный роман-эпопея в трёх томах, повествование о Белом движении, о судьбах русских людей в страшные годы гражданской войны. Автор вводит читателя во все узловые события гражданской войны: Кубанский Ледяной поход, бои Каппеля за Поволжье, взятие и оставление генералом Врангелем Царицына, деятельность адмирала Колчака в Сибири, поход на Москву, Великий Сибирский Ледяной поход, эвакуация Новороссийска, бои Русской армии в Крыму и её Исход… Роман раскрывает противоречия, препятствовавшие успеху Белой борьбы, показывает внутренние причины поражения антибольшевистских сил.
После романа «Кочубей» Аркадий Первенцев под влиянием творческого опыта Михаила Шолохова обратился к масштабным событиям Гражданской войны на Кубани. В предвоенные годы он работал над большим романом «Над Кубанью», в трех книгах.Роман «Над Кубанью» посвящён теме становления Советской власти на юге России, на Кубани и Дону. В нем отражена борьба малоимущих казаков и трудящейся бедноты против врагов революции, белогвардейщины и интервенции.Автор прослеживает судьбы многих людей, судьбы противоречивые, сложные, драматические.
Новый роман Анатолия Марченко посвящён жизни и деятельности одного из лидеров «Белого движения» А. И. Деникина (1872—1947). Сторонник монархии, он тем не менее приветствовал февральскую революцию, видя в ней определённый прогресс, но последовавшие затем разрушительные для России события заставили его встать на путь вооружённой борьбы с новой властью... Этот роман — попытка восстановления исторической справедливости. Убедительность и достоверность ему придают используемые документы: выдержки из писем, дневников, книг Деникина «Очерки русской смуты» и «Путь русского офицера».
Новый роман современного писателя Владимира Рынкевича посвящён одному из самых ярких деятелей Белого Движения, генерал-лейтенанту С. Л. Маркову (1878—1918).
Новый роман современного писателя-историка Владимира Рынкевича посвящён жизни и деятельности одного из лидеров Белого Движения, генерала от инфантерии А.П. Кутепова (1882-1930).
Новый роман писателя-историка Алексея Шишова посвящён одному из виднейших деятелей Белого движения, легендарному «бешеному барону» Р.Ф. Унгерну фон Штернбергу (1885—1921).