Враги вроде тебя (ЛП) - [35]

Она зовет помощника.

Упираюсь руками в стол и вспоминаю, как в тот вечер Кит позволил себя поцеловать, какие эмоции я испытал, как от его прикосновений гудела кожа, и запылал каждый уголок моего тела. Закрываю глаза и напоминаю себе, что все это было хитростью, фальшивкой — по крайней мере, с его стороны.

Ну да, оргазма он достиг, но что это значит? Всего лишь фрикция. Один объект соприкасается с другим объектом. Для меня же все было по-другому. Возможно, из-за того, что он умудрился опустить меня на колени. Никогда раньше этого не делал. Никто не вызывал во мне желания. И теперь ни о чем другом я думать не могу, словно изменились химические процессы в мозгу.

Вагнер с ассистентом прогоняют детали. Помощник не очень-то радуется. Должно что-то произойти. Расплывчатыми терминами они обсуждают приоритеты. Вагнер бросает на меня взгляд и возвращается к помощнику. Улавливаю мельчайший намек на предупреждение, даже упрек, а потом она обращается ко мне:

— Выглядишь усталым. Возвращайся в отель и поспи. Я позвоню, как только мы что-нибудь нароем.

— Сколько ждать?

Ее взор спокоен.

— Сколько потребуется. У нас огромное поле деятельности, Уилл.

Киваю и неспешно поднимаюсь.

В одном она права: я устал. Но, покинув здание, в отель я не возвращаюсь. А иду в бар, где выпиваю стакан виски и ищу в телефоне секс-клубы. Несколько часов спустя вхожу в притон под названием «Кожа и плетка».

Каким-то чудом там оказывается открыто. При входе стойка рецепции, чуть дальше — бар. За стойкой никого нет, но меня замечает покрытая пирсингом девушка-бармен в кожаном бюстье и джинсах и подходит выяснить мои желания. Поясняю, что пришел сюда в поисках какого-нибудь экшена.

Она кивает и вытаскивает телефон.

— Привет, босс. Запрос на членство. Стойка возле входа, — говорит она, а потом отключается. Приглашает меня присесть, но я нервничаю, поэтому остаюсь стоять и рассматриваю изящные черно-белые фотографии на стене, где людей в основном бьют.

Из боковой двери возле стойки появляется самый главный парень. Он высок и отлично сложен, лысый и с эспаньолкой. Одежда на нем черная, но не кожаная. Деловой, но с изюминкой. Он представляется как мастер Том. Перебарываю потребность фыркнуть над званием.

Мастер Том проводит меня в маленький офис. Пробегается по картотеке в углу, потом пихает мне под нос груду бумаг — правила внутреннего распорядка. И пачку бланков, которые я должен заполнить. Я оплачиваю членство.

— Чего ищешь? — Его вроде как мучает любопытство, словно у него не выходит меня разгадать.

— Хочу попробовать подчинение. — Силюсь произносить слова бесцветным тоном, хотя лицо у меня пылает.

Он колеблется.

— Правда?

— Да, — немного агрессивно отвечаю я.

— С мужчиной или женщиной?

Молчу, обдумываю. По большому счету мне по фигу, но единственный, кто надо мной доминировал, — это Кит.

— С парнем.

Он хмурится.

— Думаю, у большинства моих ребят кишка тонка быть твоим «верхним», — говорит он. — Ты производишь впечатление человека, который всех и все держит в кулаке.

Беззастенчиво его оглядываю.

— Что насчет тебя? Кажется, ты человек, который всех и все держит в кулаке.

Он пошловато хохочет, но вроде как задумывается.

— Ладно. Почему бы и нет?

Мастер Том ведет меня в помещение, которое зовет игровой комнатой. Где-то по пути он успел отхватить кепку — стилизованную кепку копа, только вот она кожаная, и по козырьку тянется цепь. Точно такую же на меня пыталась нацепить стилист в секс-клубе в Лондоне. Я посчитал ее дурацкой.

И по-прежнему считаю дурацкой.

Мастер Том очень долго разглагольствует о стоп-словах, согласии и прочем дерьме. Я почти не слушаю. Размышляю о Ките и о том, что он сотворил бы с мастером Томом.

Парень все бубнит, показывает атрибутику, объясняет, что к чему крепится, и какими методами он работает с кнутами и хлыстами. Он вынуждает меня опробовать ощущения от ударов по моему обтянутому джинсами бедру, проводит меня от одного девайса к другому, словно продавец в магазине, что изображает из себя папочку.

Все это Киту не понадобилось бы. Он бы знал, чего хотел — чего бы я хотел — и сразу перешел бы к делу. Его власть молчаливая, но совершенно реальная. В том и есть суть подчеркивающей каждое слово уверенности.

«Давай взглянем на твой огромный член. О, и Уилл? Не кончать, пока я не скажу. Уяснил?».

Он не успел бы завершить команду, как я уже бахнулся бы на колени и жаждал всего, что ему захотелось бы дать. Поцелуй или избиение розгами — это было бы неважно. От одной только мысли меня пронзает дрожь.

«Я принял бы все, что он захотел бы дать», — думается мне.

Как бы ни было унизительно, но это правда, а у меня нет привычки заниматься самообманом. Даже после того, как Кит запудрил мне мозги, я бы опустился перед ним на колени. Пыхтел бы рядом с ним, как пес, умолял бы о прикосновении, болезненном или приятном.

Стоит лишь подумать о том, как его ладонь касается моего покрытого шрамами живота, во рту пересыхает.

Или что его бледные ловкие пальцы обхватывают мой подбородок, и он принуждает меня смотреть в свои янтарные глаза. Холодным тоном отдает приказ, отчего мой член напрягается. Он выдает мне инструкции. Сообщает, в чем он нуждается.