Враги народа: от чиновников до олигархов - [6]

Неожиданно возле остановки резко затормозила зеленая «девятка». Затем — серая «восьмерка». Это приехала обещанная «крыша». Всего пять человек. Кавказской национальности. Из первой машины выскочили двое и побежали за велобайкерами, вторая — с визгом рванула с места прямо на только что засеянный рабочими газон. Спасаясь от расправы, велосипедисты что было силы нажали на педали и вскоре скрылись в близлежащем лесу.

«Крыша» оказалась ингушской. По крайней мере, люди, которые сидели в автомобилях, назвали себя ингушами.

— Кто эти были, не знаете? — грозно поинтересовались они, не выходя из машины.

— Не знаем, — почему-то соврал я.

Чтобы как-то утешить ингушей, я сообщил им новость про улицу Кадырова. Пригласил на открытие мемориальной доски.

— Это хорошо. Это очень хорошо, — сказали ингуши. — Обязательно придем.

Впрочем, думали они сейчас явно не об этом.

— Ничего, Салман, мы их все равно поймаем! — резюмировал один из «крышующих». — Тогда им все понравится. И улица Кадырова понравится, и все остальное. Поехали!

Президент Путин очень грамотно сходил в народ

Февраль 2001 года. Город Омск и его окрестности.

Традиция хождения российской власти в российский народ столь же неистребима, как и вечная надежда маленького человечка «достучаться до царя». Это своеобразная правовая система, где вместо прав человека главенствует последнее из прав, на которое может претендовать человек, — право на милость. Но с приходом рыночной системы, в которой власть снимает с себя большинство отеческих обязанностей, и в этом праве человеку отказано. Миф о добром царе и славном народе остался уделом политтехнологов, которые еще пытаются слепить из него хоть какой-то политический спектакль. Ровно неделю назад такое шоу страна наблюдала в Омске, где президент братался с народом. «Мне это просто нравится, — сказал под занавес Владимир Владимирович Путин. — Люди относятся ко мне очень тепло, и я отвечаю им тем же». Спустя неделю, когда цирк сгорел, а клоуны разбежались, я решил наведаться в Омскую область и посмотреть на брошенные декорации.

Жизнь после царя

Напомним краткое содержание пьесы «Путин в народе»: вокзал — поселок Лузино — кульминационный момент: президент отобедал у простого крестьянина Виктора Трофимовича Попова — посещение Омского музея изобразительных искусств — просмотр от начала до конца спектакля в местном художественном театре — аэропорт.

Были повороты сюжета как бы незапланированные: по дороге на Лузино, проезжая мост через Иртыш, президент остановил кортеж, вышел из машины, прошел полмоста пешком и зашел в часовенку памяти жертв сталинских репрессий. Там он поговорил со случайно оказавшимися в часовне прихожанами и поставил свечку.

Спустя неделю примерно в то же самое время суток я попытался оказаться случайным прихожанином этой самой часовни. Не получилось. Дверь была закрыта, на ней не было даже ручки. Я было подумал, что кто-то отвинтил ее как дражайшую реликвию, пока не простыли отпечатки пальцев президента, но завсегдатаи скверика уверили меня, что ручки на двери нету давно, а саму часовню открывают только по торжественным случаям.

В самом городе декорации за неделю почти не поменялись: центральные улицы все такие же чистые (снегопада с тех пор еще не было), огромные дорожные щиты с изображением президента на фоне омских городских пейзажей («Омичи — россияне», на всякий случай написано на одном из них) убирать пока не решаются. Проблемы только с реакцией публики. Пресса откликнулась на визит весьма неоднозначно. Цитирую заголовки: «Спектакль для президента», «Вот Путин пролетел и ага!», «Путин в Омске хлопнул самогонки», «И меня два красивых охранника повезли из Сибири в Сибирь»… Репортажи все как один кончались примерно так, — «Зачем президент приехал, мы, омичи, так и не поняли». Далее СМИ разделились во мнениях: одни пришли к выводу, что Путин добрый, поэтому он просто приехал пообщаться с омским народом — лучшим народом в России. Другие издания были настроены менее благодушно. Одна из газет даже предположила, что истинная цель высочайшего визита — прощупать почву на предмет открытия в Омской области крупнейшего в мире могильника ядерных отходов.

Читаю статью «Вот Путин пролетел и ага!»: «Паркет в актовом зале был так навощен, что в нем, как в озере, отражались синие ряды гимназистов в мундирах со светлыми пуговицами и зажженные среди дня люстры. В зале стоял легкий гул. Он сразу оборвался. Позванивая шпорами, в зал вошел невысокий полковник со светлыми выпуклыми глазами. Он остановился и в упор посмотрел на нас…» Читаю, и чувствую — что-то не то. Оказывается, это Паустовский, детские воспоминания о приезде в гимназию Николая Второго. Читаю дальше: «На следующее утро бабушка спросила меня: «Ты опять поедешь в город?..» — «Еду. Будет репетиция встречи царя». — «Заболей лучше и не ходи, — посоветовала бабушка. — Придумали глупство! Неужели у царя нет другого дела, чем красоваться перед людьми?»

Трофгшыча достали

Дверь в дом Поповых, порог которого недавно переступил президент, открыла жена Виктора Анна Марковна. Взгляд у нее был напряженный: «На работе он, на свинокомбинате».