Враги большого леса - [3]

– Садитесь, товарищи.

Гости сели.

Генерал обошёл свой монументальный, дубовый, сохранившийся со времён СССР стол, по легенде принадлежавший ещё первому директору ГРУ и переживший множество владельцев.

– Вы правы, все результаты наших оперативных мероприятий проанализированы, и нет смысла обсуждать их ещё раз. Вы готовы к рандеву с президентом?

Карапетян покосился на невозмутимого Савельева.

– Готовы, – сказал тот ровным голосом.

Скорь перевёл взгляд на Карапетяна.

– Ничего добавить не хотите, Егор Левонович? У вас было три дня на исследование материала, полученного от датчиков на борту вертолёта.

Лицо физика стало виноватым.

– С материалом ещё разбираться и разбираться, товарищ генерал. К счастью, все датчики успели зарегистрировать параметры среды на той стороне, и понадобится не один день, чтобы проанализировать данные и сделать определённые выводы. Я работаю над этим. Хорошо бы подключить к проблеме специалистов по космологии, теории элементарных частиц и физике времени. Есть определённые намёки на то, что время по ту сторону иномерианы течёт иначе, нежели в нашей вселенной.

Сергей Макарович с любопытством посмотрел на приятеля.

– Ты мне этого не говорил.

– Готовлю обоснование, – смутился Карапетян.

– Хорошо, обсудим этот вопрос чуть позже, – пообещал Скорь. – Если у вас ничего не прояснилось, то я введу вас в положение дел. Участники экспедиции ЮНЕСКО наговорили столько, что в Баир кинулись американцы. Им страстно захотелось попасть в потусторонний мир. – Каменные губы генерала вылепили полуулыбку. – По нашим данным, ничего они не нашли, ваша иномериана действительно исчезла. Как вы думаете, она была там одна? Может быть, остались и другие?

– Не знаю, – огорчённо признался Карапетян. – Но даже если они и остались, в чём я сомневаюсь, найти их будет невероятно трудно, если вообще возможно.

– На чём основаны ваши сомнения?

– На эффекте отскока.

– Поясните.

– Столкновение двух физических тел, равных по массе, сопровождается разлётом.

– И разрушением.

– Не всегда, к тому же браны – не просто физические объекты, это сложнейшие системы объектов. Тем не менее закон отдачи работает и в случае их столкновения. Они разлетятся рано или поздно, и связывающие их нити…

– Иномерианы?

– «Червоточины», кротовые норы, тоннели – как их только не называли – в конце концов разорвутся.

– Значит, в Баире их можно не искать?

Карапетян в замешательстве пощипал седоватые усы.

– Скорее всего, нет. Но вообще-то искать всё равно надо.

– Где?

– По всему миру, в том числе в России. Браны могут сталкиваться часто, и в местах их взаимодействия могут образовываться тоннели перехода. В связи с чем я хотел бы попросить дать мне допуск к материалам Комиссии ФСБ по аномальным явлениям. Думаю, у нас есть шанс обнаружить и другие иномерианы…

– И найти наших ребят, – закончил Сергей Макарович.

Скорь пожевал губами, разглядывая его лицо.

– Само собой. Это теперь ваша основная задача, полковник. Что ж, идёмте к главному, доложите ему, что и мне.

Директор ГРУ ждал своих подчинённых и гостя из Курчатовского института в своём ультратехнологичном кабинете, углубившись в изучение каких-то текстов на экране компьютера. На столе стояла чашка кофе, распространяя запахи по всему кабинету.

– Проходите, я сейчас закончу, – сказал он, когда дверь кабинета приоткрыл Скорь.

Было воскресенье, двадцать седьмого октября, и адъютант-секретарь генерала отсутствовал, Костюк хозяйничал один.

Наконец, он оторвался от своих занятий, выключил компьютер, оглядел ждущие лица гостей.

– Кофе не предлагаю, извините. Готовы к аудиенции?

Скорь косо посмотрел на спутников.

– Готовы, Виктор Дмитриевич.

– Прошу вас, изложите своё видение ситуации. Что мы имеем?

Начальник 4-го Управления скупо известил директора о тонкостях научного подхода к проблеме и чуть шире – о принятых мерах по её решению.

– Значит, вы надеетесь найти этот портал в другую вселенную не в Баире? – посмотрел Костюк на ёрзавшего на стуле Карапетяна.

Егор Левонович кивнул, чувствуя себя не в своей тарелке.

– Вероятность мала, но она не нулевая.

– И всё же, насколько она велика?

– Если взять за основу описанные СМИ происшествия… то не меньше двух-трёх процентов.

– Не меньше, – усмехнулся Костюк. – Это ничто по сравнению с реальным положением дел. Вряд ли материалы Комиссии федералов увеличат эту цифру.

– У нас тоже есть база данных по аномальщине, – сказал Скорь. – А если поднять материалы Минобороны в целом…

– Не уверен, что это даст нам основание для дальнейшей работы в этом направлении. Но к президенту идти всё равно придётся, как придётся и объяснять ему причины провала.

– Я не считаю действия наших бойцов и специалистов провалом, – боднул воздух утёсом лба Скорь.

– Главное, как на это посмотрит президент, – отрезал Костюк уже отнюдь не мягким, интеллигентным голосом. Мы не освободили его родственницу, и в этом большая доля вины наших специалистов.

– Это моя вина, – угрюмо сказал Сергей Макарович, вспоминая, что ему говорил оставшийся в «потустороннем» мире Максим Ребров. Он до сих пор ругал себя, что не уговорил майора переправить на борт вертолёта Веронику Соловьёву.