Враг престола - [11]

Из толпы показался К'Халим Саг. Лицо кочевника выражало непостижимое спокойствие и покорность судьбе. Было ли ему известно, что произойдёт дальше? Видел ли он это в своих видениях? Кочевник поднёс отцу красивые ножны, из которых тот извлёк сразу два изогнутых меча.

«Он будет биться двумя руками», — подумал Эдуард, судорожно вспоминая уроки мастеров фехтования в Дубовом чертоге.

Старший брат Эдуарда Грегори должен был наследовать земли отца. Самому Эдуарду, как это часто делали в знатных семьях, была уготована военная карьера. Именно поэтому его подготовкой с малых лет занимались самые умелые бойцы Простора.

Однако у него до сих пор не было опыта реального боя.

Когда Простор раздирала гражданская война, Эдуард был ещё слишком юн, чтобы принять в ней участие. Позднее он угодил на каторгу, где все его занятия свелись к работе тяжёлой шахтёрской киркой…

Пламя блеснуло на стали клинков, и зрители тут же ожили, разразившись криками восторга и одобрения. Вне всяких сомнений, они были не на стороне Эдуарда.

О'Кейл размялся, совершив несколько круговых движений мечами. Его бугристое, жилистое тело напоминало связку старых древесных корней. Такое же жёсткое и сморщенное. В лице старика не было ни ярости, ни злобы. Лишь упрямая, мрачная решимость.

Эдуард понял, что О’Кейл совсем не жесток. Наиб не хотел убивать. Юноша сам вынудил его к этому. Единственный способ, который мог предотвратить его участие в хурале.

Они вошли в круг факелов и начали движение вокруг его центра, подобно хищникам, выбирающим подходящий момент, чтобы сцепиться в смертельной схватке. О'Кейл медлил. Он не знал, на что способен молодой соперник. Эдуард же просто не осмеливался напасть первым.

— Ты ведь никогда никого не убивал, верно? — спросил старик, глядя ему прямо в глаза.

Эдуард промолчал. Он не хотел, чтобы О'Кейл вселил в него страх.

— Как ты поведёшь их на сечу, если не знаешь, что это такое?

Меч Эдуарда рванулся вперёд. Тело само вспомнило движения, вбитые в него наставниками много лет назад. Атака была неплохой, однако О’Кейл с лёгкостью отразил её.

— Отступись, мальчишка. — Старый воин согнулся, изготовившись к броску. — Ты не один из нас. Ты — дахил. Признай своё поражение. Ты всё ещё можешь уйти. Я не стану тебя преследовать.

Память воскресила воронов, вспорхнувших над главной площадью Варгана. Юноша вспомнил вязкий удар топора и страшный, глухой стук, с которым голова его отца покатилась по дощатому полу эшафота. Они убили его за то, что он хотел восстановить справедливость. Они заставили Эдуарда смотреть на это, а потом заперли его в тёмную яму, лишив свободы, радости и надежды. Лжецы. Предатели. Чудовища.

На улус налетел порыв холодного ветра, рванув пламя факелов на запад. Толпа затихла, почувствовав в воздухе что–то необычное. Что–то пугающее.

— Я не могу, — сквозь зубы произнёс Эдуард. — Не могу остановиться.

В глазах О'Кейла блеснул лёд.

— Тогда я вынужден забрать твою жизнь, дахил.

Старик рванулся вперёд с проворством дикого зверя. Человек, который видел наиба впервые, никогда не ожидал бы от него такой прыти.

Изогнутые клинки обрушились на Эдуарда стальным вихрем. Парируя удары О’Кейла, юноша отпрянул в сторону.

Стиль боя пустынников был ему незнаком. Его обучали мечники королевства. Люди, покрывшие себя воинской славой задолго до его рождения. Они никогда не готовили своего ученика к подобным поединкам. Однако сила, приобретённая юношей за два года тяжёлого шахтёрского труда, наделила его руки невероятной быстротой. Он почти не чувствовал веса меча, управляясь с ним так, словно это была лёгкая тростинка.

Соперники разошлись и вновь начали кружить вокруг друг друга.

Эдуард почувствовал, что по его плечу стекает что–то вязкое и тёплое. Он сам не заметил, как получил лёгкий порез от меча вождя. Рана была не особенно глубокой, но это была первая кровь, й кровь эта принадлежала Эдуарду.

В О'Кейле не было торжества. Он тяжело дышал, мрачно глядя на Эдуарда. Вероятно, старик надеялся покончить с юношей одной стремительной атакой, но противник оказался сильнее, чем он предполагал.

Наиб был опытнее и лучше владел мечом, но на стороне Эдуарда были юность, выносливость и сила.

Ступая по рыхлому песку, Эдуард почти чувствовал потоки судьбы, которая несла его подобно бурной горной реке. Она привела его сюда, и теперь он должен был отстоять своё право двигаться дальше. Был ли прав К'Халим, называя его спасителем людей? Мёртвый отец говорил, что он должен быть готов, когда придёт время. Значит, он действительно муаз'аммаль? Так или иначе, всё это не будет иметь никакого значения, если он останется лежать на песке в луже собственной крови.

Солнце почти скрылось за горизонтом. Эдуард понял, что О'Кейл попытается решить всё следующей атакой. Вождь был стар. Он не мог позволить себе затяжного боя.

«Хороший мечник использует не только клинок своего орудия, но также и гарду, и эфес, — они порой куда опаснее, поскольку не всякий этой опасности ожидает», — вспомнил Эдуард наставления Годфри Пейтона. Старый капитан стражи Дубового чертога частенько прикладывал его тренировочным мечом, раз за разом вбивая ещё немного ратной науки в господского отпрыска.