Врач-убийца - [33]

У Лиорена вдруг появилось ощущение желудочного дискомфорта – как правило, такое случалось либо во время волнения, либо при ощущении физического неудовольствия, либо же просто от голода. Он счел, что сейчас имеют место все три предрасполагающих момента. Лиорен продумал маршрут, идя по которому он должен был как можно скорее добраться до столовой, дабы ликвидировать одну из возможных причин подташнивания. Однако он не строил больших надежд на то, что тошнота пройдет совсем, поскольку непрерывно размышлял о своем первом нехирургическом пациенте.

Очутиться на одном профессиональном уровне с двумя практикантами – медсестрой и медбратом – ему, в прошлом квалифицированному хирургу, капитану Корпуса Мониторов, оказалось вовсе не так трудно, как он предполагал. И посрамлен Лиорен был вовсе не так, как, по его мнению, заслуживал. Он даже похвалил себя за то, что его догадка была верной и Тарзедт присутствовала-таки на операции Селдаля. Лиорен решил, что после обеда вернется в офис и, дабы порадовать Брейтвейта, закончит работу с отчетами Креск-Сара.

Вообще его ожидал довольно долгий и нагруженный делами день и еще более долгий вечер, в течение которого Лиорену предстоял просмотр видеозаписи операции и длительное обсуждение хирургической техники налладжимцев. Услышав об интересе Лиорена к многовидовой хирургии, практиканты наверняка будут ждать от него множества вопросов. А в сложившихся обстоятельствах можно легко перейти с профессиональных качеств Селдаля на личные – на его привычки, характер. Посплетничать о старшем медперсонале любили все, и чем выше был ранг того, о ком шла речь, тем больше о нем судачили. И Лиорен решил, что, если будет вести себя осторожно, ни его информаторы, ни Селдаль ни за что ничего не заподозрят.

«Начало тайного расследования, – подумал Лиорен, и его даже слегка зазнобило от самодовольства, – поистине удачно».

Глава 9

– Когда налладжимцы оперируют, – проворчала Тарзедт вечером, во время просмотра видеозаписи операции Селдаля, – я никак не могу понять, что я вижу – хирургическое вмешательство или каннибализм.

– В древние, доисторические времена, – проговорил худларианин, так управляя своей речевой мембраной, чтобы собеседники поняли, что он иронизирует, – только так налладжимский врач и мог получить с пациента мзду за лечение.

– А я восхищен, – заявил Лиорен. – Прежде всего меня восторгает то, что существо, не имеющее ни одной руки, а лишь три ноги да пару полуатрофировавшихся крыльев, вообще смогло стать хирургом. Да и если уж на то пошло, удивительно, как у таких существ могла развиться цивилизация, зародиться разум, появиться техника. Они приступили к эволюции, имея столько физиологических несовершенств, что...

– Что компенсируют эти несовершенства тем, что суют свой нос в самые непредсказуемые места, – брякнула Тарзедт, и шерсть ее заходила нетерпеливыми волнами. – Ты операцию хочешь смотреть или о хирурге трепаться?

«И то, и другое», – подумал Лиорен, но вслух ничего не сказал.

К физиологической классификации, имеющей код ЛСВО, то есть к сородичам Селдаля, принадлежали теплокровные кислорододышащие существа, зародившиеся на Налладжи, большой планете с высокой скоростью вращения вокруг собственной оси, плотной атмосферой и низким давлением. Все это в сочетании с климатом более или менее плодородных экваториальных областей способствовало формированию среды обитания, в которой преобладали летающие хищники – крупные и разнообразные. Однако их природные средства защиты были настолько многочисленны и жестоки, что мало-помалу они перебили друг друга. В течение тех тысячелетий, покуда шло это массовое взаимоистребление, относительно мелкие ЛСВО были вытеснены с неба и перенесли свои гнезда, которые прежде устраивали на очень большой высоте, под деревья, в глубокие овраги и пещеры.

В скором времени им пришлось адаптироваться к тому, чтобы делить землю с небольшими животными и насекомыми, которые прежде были их добычей.

Постепенно налладжимцы утратили способность к длительному полету и прошли долгий эволюционный путь: их крылья мало-помалу превратились в руки, а кости, оснащавшие крылья, переформировались в пальцы, способные делать инструменты и оружие. Разум же у налладжимцев развился из-за того, что им приходилось вести непрерывную борьбу с дикой, безумной угрозой, исходящей от насекомых, которые жутко расплодились на поверхности планеты после того как стали исчезать летающие хищники.

Не имея настоящих рук, но уже и не будучи беспомощными, налладжимцы были вынуждены научиться думать.

На планете Налладжи водилось довольно много ядовитых, смертельно опасных насекомых, но еще больше было тех, которые нападали на спящих и откладывали свои яйца в их тела. А удалять яйца и развившиеся из них личинки можно было только с помощью длинного, тонкого, гибкого клюва налладжимцев.

Так из обычного видового признака клюв, которым ЛСВО прежде пользовались для чистки от мелких паразитов, превратился в инструмент, с помощью которого ЛСВО строили для себя защищенные от нападения насекомых жилища, делали инструменты, мастерили оружие для убийства этих самых насекомых, а потом стали строить города, а впоследствии – звездолеты.