Впусти меня - [76]
Свернувшись на кухонном полу, прижав ладонь ко рту, она жадно сосала, как новорожденный младенец, впервые отыскавший материнскую грудь, и во второй раз за этот ужасный день она чувствовала облегчение.
Не прошло и получаса после того, как она поднялась с пола, подмела осколки и заклеила ладонь пластырем, как внутри снова зашевелилось беспокойство. Тут-то и заявился Лакке.
Проводив его и закрыв дверь, Виржиния вошла в кухню и положила конфеты в шкаф. Затем она села на стул и задумалась, пытаясь отыскать во всем этот какой-нибудь смысл. Растущее беспокойство мешало думать. Еще немного — и она снова начнет метаться по комнате. Она знала одно — в этот момент с ней никого не должно быть рядом.
Тем более Лакке. Она могла причинить ему боль, с этим своим лихорадочным беспокойством.
Видимо, она подцепила какую-то болезнь. От любой болезни есть лекарства.
Завтра она пойдет к врачу, он обследует ее и скажет: «Все ясно, у вас приступ того-то и того-то. Придется вас полечить тем-то и тем-то пару недель». И все наладится.
Она снова принялась ходить по квартире. Беспокойство становилось невыносимым.
Она колотила себя по рукам и ногам, но рыбешки снова проснулись и ничего не помогало. Она знала, что нужно делать. Она всхлипнула от страха боли. Но боль была мимолетна, а облегчение так велико…
Она вошла в кухню, взяла острый ножик для фруктов, вернулась в гостиную и села на диван, приложив лезвие к сгибу локтя.
Лишь бы пережить эту ночь. Завтра она обратится за помощью. Понятно, что так дальше продолжаться не может. Пить собственную кровь! Это же очевидно. Нужно что-то делать. Но до тех пор…
Слюна наполнила рот от одного предвкушения. Она полоснула ножом по руке. Глубоко.
Суббота, 7 ноября (вечер)
Оскар накрывал на стол, а папа мыл посуду. Утка получилась — пальчики оближешь. На этот раз без дроби. Тарелки даже мыть было незачем — доев дичь и почти всю картошку, они начисто подчистили всю подливку хлебным мякишем. Это было самое вкусное — вылить на тарелку соус и макать туда куски пористого белого хлеба, мгновенно впитывающие в себя жижу и тающие во рту.
Папа не особенно кулинарничал, но три блюда — картошку с мясом, жареную селедку и морскую птицу — он готовил так часто, что уже набил руку. Завтра им предстояло готовить картошку с остатками дичи.
Перед ужином Оскар провел целый час в своей комнате. У него здесь была собственная комната — довольно убогая, по сравнению с их городской квартирой, но ему здесь нравилось. В городе у него висели плакаты, фотографии и всякая всячина, которая постоянно менялась.
Здесь же никогда ничего не менялось, за что он и любил эту комнату.
Она выглядела так же, как когда ему было семь лет. Стоило ему сюда войти, втянуть носом хорошо знакомый запах сырости, еще витавший в воздухе после спешной протопки, — как у него возникало ощущение, что время здесь стоит на месте.
Тут по-прежнему хранились комиксы про Дональда Дака и медвежонка Бамсе, собранные за несколько летних каникул. В городе он их больше не читал, но здесь — друroe дело. Он знал все истории наизусть и все равно их перечитывал.
Пока из кухни струились запахи, он лежал на своей кровати и читал старый номер комиксов про Дональда Дака. Дональд Дак, утята и дядюшка Скрудж отправились в далекую страну, где не было денег, и крышечки от успокоительного лекарства дядюшки Скруджа стали твердой валютой.
Дочитав комиксы, Оскар какое-то время провозился со своими блеснами, крючками и грузилами, до сих пор хранившимися в старой коробке для шитья, — подарок отца. Прикрутил новые крючки к донке — целых пять штук — и привязал наживку на салаку на лето.
Потом они поели и, когда папа домыл посуду, сели играть в крестики-нолики.
Оскар любил вот так сидеть с отцом: листок в клеточку на узком столе, их головы, склоненные над бумагой, почти касаются друг друга. Потрескивание огня в печке.
У Оскара, как обычно, были крестики, у папы — нолики. Папа никогда не поддавался и до некоторых пор был непобедим, хотя время от времени Оскару и удавалось выиграть партию. Но теперь они играли на равных. Возможно, благодаря тому, что Оскар так увлекся кубиком Рубика.
Одна партия занимала чуть ли не половину листка, и это было Оскару на руку. Он хорошо просчитывал ходы, запоминая подходящие клеточки, куда при определенной последовательности папиных ходов можно было поставить крестик, и выдавал нападение за защиту.
Этим вечером выигрывал Оскар.
Три партии подряд были обведены в кружок с буквой «О» посредине, и только одна маленькая, за которой мысли Оскара были заняты другим, была помечена буквой «П». Оскар поставил очередной крестик, получив вилку из двух четверок — очевидное поражение отца, ведь он мог перекрыть ноликом лишь одну из них. Папа вздохнул и покачал головой:
— Да, похоже, нашелся и на меня достойный противник.
— Похоже на то.
Формальности ради папа блокировал ноликом одну четверку, а Оскар поставил пятый крестик в оставшемся ряду, обвел партию в кружок и аккуратно вывел букву «О». Папа почесал щетину и вытащил новый листок. Поднял ручку.
— Ну, уж на этот раз…
— Мечтать не вредно! Давай, ты начинаешь.
В сентябре 1985 года юный Йон Линдквист, будущий писатель, приезжает в Стокгольм. Он хочет стать фокусником и снимает квартиру в ветхом здании рядом с Брункебергским туннелем. Довольно скоро он понимает, что с его новым домом творится что-то странное: ему постоянно кто-то звонит и спрашивает одного и того же человека, в квартире невозможно слушать музыку, так как порой из магнитофона доносятся зловещие звуки, птицы падают с неба, соседи ведут себя подозрительно, а в туннеле неприятно ходить, словно за прохожими из стен следит что-то живое.
Четыре семьи, путешествующие в трейлерах и заночевавшие на стоянке в кемпинге, просыпаются в ином мире. Здесь нет солнца, нет ничего, кроме травы до самого горизонта, здесь почва моментально впитывает кровь, все, что посажено в землю, начинает тут же расти. Каждый из героев оказался здесь не случайно, но никто не может признаться в этом даже себе, пока на горизонте не появляется что-то странное. Что-то страшное. И оно движется к попавшим в ловушку людям. Странники поневоле еще не знают, что новый мир полон сюрпризов, что совсем рядом с ними таится настоящий монстр, и даже самые жуткие кошмары и глубинные страхи – еще не худшее, что их тут ждет.
Шведский писатель Юн Айвиде Линдквист - признанный мастер жанра ужасов. По роману «Блаженны мертвые» снимает фильм государственный телеканал Швеции, за права на экранизацию вели борьбу 16 крупнейших продюсеров.Стокгольм, середина августа. Небывалая жара в сочетании с электромагнитными излучениями влечет за собой необъяснимый феномен — тысячи усопших неожиданно возвращаются к жизни. Как быть их близким? Любовь и простые человеческие отношения подвергаются жестоким испытаниям перед лицом иррационального.
Впервые на русском — новый роман от автора знаменитого бестселлера «Впусти меня», послужившего основой не одного, но двух знаменитых фильмов!Однажды Леннарт Сёдерстрём, бывший рок-идол, обнаружил на дороге пакет. А в пакете — младенца, девочку. Она еле жива, Леннарту пришлось делать ей искусственное дыхание. Он не знал, как поступить со своей находкой, пока девочка не заплакала. «У Леннарта был идеальный слух, и он без всякого камертона мог определить, что девочка поет ноту ми. Чистейшее ми, от которого дрожала листва и птицы взлетали с ветвей».
Рассказ от писателя, прозванного шведским Стивеном Кингом, который продолжает захватывающее повествование, начатое во всемирно известном романе «Впусти меня». После двух превосходных экранизаций, созданных на основе вампирского шедевра Йона Айвиде Линдквиста, миллионы людей во всем мире знают историю Оскара и Эли, и их бегства из Блакеберга. И наконец из рассказа «Пускай старые мечты умирают», мы получим намёк на то, что же произошло с этой парой в дальнейшем. Фанатам романа «Впусти меня», предстоит прочитать историю, которая вызовет множество дискуссий и споров среди поклонников.
Когда по преступному миру Стокгольма прокатывается волна самоубийств и счеты с жизнью сводят даже самые безжалостные головорезы, журналист Томми Т. решает, что это дело – его последний шанс. Некогда знаменитый на всю Швецию, в последнее время он перебивается случайными заказами и его жизнь катится под откос. Вскоре он выясняет, что в городе появился некий Икс, новый криминальный босс. Никто не знает, как его зовут, никто даже не видел его лица, но, по слухам, именно он стоит за таинственной эпидемией суицидов.