Вполне порядочный мир - [12]

Держась за плечо, из-за угла появился его новый знакомый.

— Зашибло, — пожаловался он, — нужно немного отлежаться. — Его майка потемнела от пота, черные волосы на груди лоснились. — Поел?

— Да, спасибо. Кефир очень вкусный.

— Вот-вот, — непонятно почему обрадовался мужчина. — И мне понравился. А топор я за домом оставил.

Денис грузно спрыгнул на землю:

— Так за домом?

— Там. Я немного оклемаюсь, тоже подойду.

— Не торопись. Останется и тебе.

За домом он едва успел отскочить от падающего дерева.

— Чего глазеешь? — крикнула худенькая женщина.

— Я тут…

— Вместо Кеши? — догадалась женщина. — Бери топор.

Денис с остервенением рубил лежащую сосну, выбрав самую толстую ветвь. «Быстрее бы приезжал Андрей… — Он ждал друга с таким нетерпением, будто тот мог избавить его от всех вопросов. Топор то и дело отскакивал от сырых упругих ветвей. — Это тебе не интегралы брать, — издевался над собой Денис. — Нужно драться с лесом, так-то, дружище!»

Из-за деревьев на грохочущем несмазанном велосипеде появился Толпин. Остановился перед домом, задрал голову в поисках номера.

— Еле доехал, — сказал он, когда обрадованный Денис схватил его за руку. Дорога — мечта идиота. Останавливался каждые два метра. А ты ничего, — он внимательно осмотрел Дениса. — Выглядишь нормально и вроде бы цел. Что стряслось? Где ты заблудился?

— Здесь, — Денис обвел широким жестом окружавший их лес. — Везде…

— В этом зеленом бедламе все возможно, — сказал Толпин, выслушав его рассказ.

— А теперь говори ты. Все, что знаешь.

— Ничего не знаю, — Толпин уселся на ближайший пень. — Солнечная активность — все мои сведения. Везде растет. Что, зачем — никто не знает. Радио слушать невозможно — помехи, телевизор не работает.

— А про активность что говорят? — допытывался Денис.

— Считают пятна, интенсивность излучения… Слушай, чего ты ко мне привязался! — взорвался вдруг Толпин. — Никто ни черта не знает, рубят деревья — и только! Электричества нет, телефон почти не работает. Тебе еще повезло, дозвонился.

— Не сердись, — опешил Денис. — Поехали домой…

— И впрямь — поехали, хватит время терять. — Толпин начал остывать. Отоспишься, голову в порядок приведешь.

— Постой, — спохватился Денис, — с одним мужиком не попрощался.

Кеша сидел на подоконнике в прежней позе, мрачно крутил ручки транзистора.

— Молчит, — поднял он голову на звук шагов. — А ведь купили совсем недавно, восемнадцатого.

— Попрощаться пришел, друг за мной приехал.

— Уезжаешь, значит? Пойду к ребятам. Хоть ветки оттаскивать. Слушай, а твой друг не знает, откуда этот бардак?

— Не знает, — печально ответил Денис. Ему было не по себе: все заняты делом, один он неприкаянно блуждает по городу. — Я уж дома поработаю топором.

— Работы теперь надолго. Ну, будь здоров.

Денис протянул руку. От Кеши пахло смолой, свежей щепой и потом.

— Приходи, когда все уладится, — сказал Кеша, Ты парень, видно, ничего.

* * *

Давыд проснулся от того, что солнце светило в глаза. «Надо поджарить яичницу», — подумал спросонок, чувствуя, как голод сводит желудок. Небо было ярко-синим, с легкими мазками облаков, и, взглянув на него, он вспомнил о своем росте и неудобствах, связанных с ним.

— Проще дотянуться до облаков, чем приготовить обыкновенную яичницу, пробормотал тоскливо, подтягивая ноги и усаживаясь поудобнее. — А есть-то хочется…

Человек прятался на противоположном берегу, в густых кустах. Испуганно смотрел на Давыда. За спиной висел рюкзак, руки сжимали ружье. Уловив движение великана, он заорал и кинулся в чащу. «Из тайги. Наверное, ничего не знает. Все разразилось так моментально».

Опять один! Давыд растянулся на песке, стараясь его теплом прогнать ощущение голода. Начал перебирать события сегодняшнего дня, отыскивая зацепку, которая привела бы к отгадке. Первое — это рост. Росли деревья, кусты, трава. Вырастали там, где их не было уже десятки лет. «Последовательность примерно такая. Все заметно вытянулось, когда мы были в лесу, искали грибы. По рассказу Дениса получается, что грибы росли одновременно со мной. Может, чуть-чуть раньше… Денис говорил о каком-то бессмертии, а я воспринимаю чувства окружающих. Это второе, что можно выделить. Связано ли оно хоть как-нибудь с ростом?»

Перебрав все «за» и «против», Давыд зашел в тупик. Простым перечислением фактов, их логической увязкой ничего не добьешься. Нужно озарение, которое все поставит на свои места. Но оно не наступало. И не проходил голод. Давыд ворочался на песке, пытался не вспоминать о еде. Это приводило к обратному. «Они же обещали прислать вертолет, — раздраженно думал он. — Может, никакой болезни нет. Обычная паника. А я сижу в глухомани и дожидаюсь неизвестно чего. А под лежачий камень… Если дело серьезное, меня просто не пустят в город. Если тревога ложная, в городе от меня больше пользы».

Он решительно встал. С высоты его роста были видны только деревья и ничего другого. Лес тянулся к горизонту, Давыд знал, что он уходит дальше, что сейчас вся планета покрыта этим мгновенно выросшим лесом. «Каша заварена крутая, долго придется расхлебывать…»

И опять под ногами трещала растительность. Треск сырой, неохотный. Нечаянно оглянувшись, Давыд заметил, как выпрямляется часть деревьев, попавших под его стопу. Зрелище это поразило Давыда, он долго стоял и смотрел на удивительные деревья. Они сначала застывали в положении, которое придавала им его нога, словно оценивали обстановку: что будет дальше? И, поняв, что гигант уходит, медленно и невозмутимо принимали прежние позы. «Можно подумать, что это разумные существа. И они взбунтовались, чтобы не быть загнанными в резервации парков и садов… — Нелепая, сумасшедшая мысль! Он постарался прогнать ее, но безуспешно. Достаточно было оглянуться, чтобы она возникала вновь. — Разумные растения. А почему бы и нет? Что мы знаем об окружающем нас мире? Что из деревьев получают бумагу и картон? Что растения бывают полезными и вредными? Для нас… А мы для них какие? Может, с нами сейчас борются, как с сорняками природы? Кто ответит на эти вопросы?» Лес, даже разумный, безмолвствовал.