Впередсмотрящий - [59]

И все-таки Жюль Верн остался Жюлем Верном! Даже в самые трудные годы жизни — трагического одиночества, переоценки ценностей — он не терял веры в Человека, его высокое назначение и его будущее.

В уста Кау-джера он вложил свои заветные мысли:

— Мы умираем, но дела наши продолжают жить, увековеченные теми силами, которые мы вызвали в себе. Мы оставляем на жизненном пути неизгладимые следы. Все, что происходит, предопределено предшествующими событиями, и будущее — не что иное, как неведомое для нас продолжение прошлого…

Он всегда думал о будущем и старался его приблизить в мечтах.

В 1902 году Жорж Мельес снял короткометражный фильм «Путешествие на Луну», объединив в сценарии два романа: «С Земли на Луну» Жюля Верна и «Первые люди на Луне» Уэллса. Фильм с успехом демонстрировался в мюзик-холлах и ярмарочных балаганах. Новорожденное искусство «синематографа» на глазах у писателя стало реальностью XX века. И кино было его «предвидимым будущим»!

Ньютон впервые установил два предела скорости, точно определяющие условия, когда сила земного притяжения может быть преодолена. Искусственными спутниками становятся снаряды, вырвавшиеся из жерла чудовищных пушек в романах «Пятьсот миллионов бегумы» и «Вверх дном». Спутником становится и золотой метеор, прилетевший из мирового пространства, до того как Зефирен Ксирдаль заставил его упасть на Землю.

От кругосветного путешествия за восемьдесят дней до кругосветного полета за сто минут — таковы пределы максимальных скоростей, с которыми имеют дело герои «Необыкновенных путешествий». Но если космическая скорость спутника была для писателя лишь абстрактной математической величиной, то после 1957 года она стала реальностью науки и техники XX века!

В истории научной фантастики Жюль Верн был и остался непревзойденным мастером конкретного технического прогноза, создателем нового вида романа, вобравшего в себя и науку, и приключения, и фантастику. В последние годы творчества он подчинял все эти компоненты социально-политическим замыслам.

Новое время властно предъявляло писателям новые требования. Назревали «неслыханные перемены, невиданные мятежи» — империалистические войны и социалистические революции. В изменившихся исторических условиях на первое место должна была выдвинуться социальная и психологическая научная фантастика, книги не об отдельных изобретениях и научных открытиях, а о науке в целом, о ее влиянии на судьбы мира и человечества. Соответственно должна была измениться и форма романа.

Конечная станция творческого развития Жюля Верна была отправным пунктом научной фантастики XX века. Из рук стареющего французского писателя пальму первенства суждено было взять его младшему современнику, англичанину Герберту Уэллсу.

Жюль Верн с большим интересом прочел его первые романы — «Машина времени», «Борьба миров», «Человек-невидимка», «Первые люди на Луне». В беседе с журналистом Чарльзом Дауберном он так отозвался о творчестве английского фантаста:

— На меня произвел сильное впечатление ваш новый писатель Уэллс. У него совершенно особая манера, и книги его очень любопытны. Но по сравнению со мной он идет совсем противоположным путем… Если я стараюсь отталкиваться от правдоподобного и в принципе возможного, то Уэллс придумывает для осуществления подвигов своих героев самые невозможные способы. Например, если он хочет выбросить своего героя в мировое пространство, то придумывает металл, не имеющий веса… Уэллс больше, чем кто-либо другой, является представителем английского воображения…

И Уэллс, в свою очередь, отдавая должное таланту Жюля Верна, прежде всего попытался определить, что их разделяет:

— Между предвосхищениями научных изобретений великого француза и моими фантазиями нет никакого литературного сходства. В своих произведениях он почти всегда изображал реальные возможности технических усовершенствований и открытий и сделал ряд замечательных предсказаний. Интерес, который он возбуждал, имел практический характер, когда он писал, то верил в возможность осуществления своих предположений, тогда еще не имевших места в реальной жизни. Он помогал читателю представить себе осуществление этих возможностей, указывая, к каким забавным или печальным последствиям это может повести. Многие из его изобретений были реализованы. Мои же рассказы отнюдь не имеют в виду возможность осуществления научных гипотез; это — опыты воображения в совсем ином роде…

Да, Жюль Верн и Уэллс во многом были антиподами! И все же у французского писателя есть один посмертно изданный роман — «Тайна Вильгельма Шторица», замысел и сюжет которого, несомненно, навеяны уэллсовским «Человеком-невидимкой». Правда, роман этот не из лучших и заметно проигрывает рядом с произведением Уэллса…

С большим увлечением он прочел также «Остров сокровищ» Стивенсона, появившийся на французском языке в переводе Андре Лори. Покоренный воображением английского писателя и его блистательным мастерством, Жюль Верн противопоставил роману Стивенсона свой «Остров сокровищ» — «Удивительные приключения дядюшки Антифера».

Старик решительно не хотел сдаваться, не хотел уступить без боя дорогу молодым писателям! Физические силы оставляли его, но светлый пытливый ум работал с неослабевающей активностью.