Вперед, русичи! - [40]

– Помогу, конечно.

– Вот и ладненько. Стаскаем, и я тебя на кухне с Петром познакомлю, глядишь, куда и пристроит.

– На какую кухню, в палаты? – с вдруг возникшей надеждой спросил Павел.

– А то куда ж, – гордо ответил мужик, – муку-то туда везем.

Больше за весь оставшийся путь не было сказано ни слова. Возница что-то тихонечко напевал себе под нос. Павел был занят своими мыслями, да и побаивался он, что мужик начнет расспрашивать про жизнь во Владимирщине, о которой он ничего не знал. Уже на подъезде к Кремлю им навстречу проскакал отряд стражников. Мужик только плюнул им вслед, а паренек, вздрогнув, с радостью подумал, что он вовремя успел. Марфа с детьми теперь далеко и от дороги должна уже уйти. Да и вряд ли стражники сразу надумают отправить погоню. А пока разнюхивать да выпытывать будут, вечер настанет.

По суете стражников в Кремле, по настороженным взглядам Павел понял, что произошло какое-то событие. Но какое, предположить не мог. Отряд только что уехал, значит, с ним-то эта суета никак не связана. Знал бы он, как ошибался! Но, может, и лучше, что не знал, а, спокойно подъехав на телеге к уже знакомому полуподвалу, собрался помогать мужику.

– А это кто с тобой, Митрофан? – подозрительно спросил один из вышедших работников.

– Да мой-то пострел удрал куда-то, племянника Марфы вот с собой прихватил. А чего у вас-то случилось?

– Шут его знает: то ли ищут кого, то ли нашли чего. Только велено было всех подозрительных хватать.

– Ну и пусть их. – Митрофан пренебрежительно махнул рукой. – Господа перебесятся да успокоются и жрать попросят. Значит, муку-то таскать надо. Так?

Он вопросительно посмотрел на Павла, подмигнул ему весело и, поплевав на ладони, взвалил куль на плечи. Примостил его поудобнее и остановился, ожидая, когда это же сделает паренек. С трудом взвалив на себя мешок, Павел на подгибающихся ногах пошел вслед за возницей.

– Не отставай! – весело прикрикнул тот и, глядя на пошатывающуюся фигуру, со смехом добавил: – Хлипковат немного, да ничего, привыкай. Как-никак не боярского роду.

Еще сидя в телеге, Павел перекусил лепешками, а узел с костюмом прикрепил к поясу. Сейчас это могло пригодиться. В любой момент можно будет сбежать от мужика и пробраться к креслу, не возвращаясь к телеге за костюмом.

И такая возможность представилась почти сразу. Еле дотащив куль и сбросив его с плеч, он повалился тут же, тяжело дыша.

– Лиха беда начало, – балагурил Митрофан, – скоро с кулем как рысак носиться будешь. А пока давай через раз. Сейчас отдохнешь, я еще один притащу, после снова пойдем вместе. Годится? – и, не дожидаясь ответа, пошел к выходу.

Поняв, что такую возможность упускать нельзя, Павел быстро поднялся и пошел на кухню. Она была совсем рядом. Здесь по-прежнему царила суматоха. И на него, к тому же присыпанного мукой, вовсе никто не обращал внимания.

Уже смелее, чем прошлый раз, он поднялся по лестнице. Вошел в знакомый и такой же пустой коридор и пошел по направлению к залу.

– Стой! Куда! – вдруг раздался за спиной громкий окрик.

Павел обернулся и увидел, как к нему приближаются двое стражников. Недолго думая, он бросился бежать.

– Держи его! – громогласно раздалось за спиной.

Он бежал, забыв обо всем: об усталости, о только что принесенном мешке, о Ерохе, о Даше, о своем веке. Лишь одна мысль пульсировала в голове: только бы кресло было на месте. Тяжелый топот и крики стражников раздавались позади, не отдаляясь, но и не приближаясь.

Вот она и дверь. Распахнув ее, он выскочил в зал и тут же увидел привлеченных криками новых стражников, которые выскочили ему наперерез. Павел заметался. Путь к кабинету Грозного был отрезан. Позади, в дверях, тоже показались бежавшие за ним стражники. Он кинулся вправо, но и оттуда в зал выбежали дворовые, привлеченные шумом. Оглядевшись, он понял, что у него остался единственный шанс, чтобы не быть пойманным. И, не раздумывая больше, что было сил бросился вразрез между смыкающимися преследователями.

На какой-то миг он оказался быстрее. Ближайший страж успел схватить его за рубаху, но удержать не смог. Павел буквально проскользнул между двумя здоровенными стражниками и бросился к первой попавшейся двери.

К счастью, это была не комната, а какой-то очередной длинный коридор. Не теряя времени, пока стражники разворачивались, мешая друг другу, он бросился вперед. Один поворот, другой, как вдруг послышался новый непонятный звук. Павел остановился, прислушался и понял. Все кончено! Позади уже раздавался топот стражников, скрытых от него поворотами коридора, но впереди слышался такой же топот. Никаких дверей не было. Скорее всего, он попал в переход, ведущий из одного здания в другое.

«Все», – обреченно подумал Павел и, враз обессилев, прислонился к стене. Но она вдруг подалась под ним. Не удержавшись от крика, он начал падать куда-то, как ему показалось, сквозь стену. Его подхватили чьи-то руки и втянули внутрь.

– Тихо! – прямо в ухо предостерегающе прошептал чей-то скрипучий голос.

Он с удивлением увидел, как закрылась потайная дверь, все погрузилось в темноту. Буквально через несколько секунд в коридоре раздались отчаянные недоуменные вопли и ругань. Столкнувшись друг с другом, стражники потеряли того, кого преследовали. Ругаясь, они так и не могли разобраться, куда же он делся. Павел, с тревогой вслушиваясь в эти голоса, совсем забыл о неизвестном спасителе и вздрогнул, когда позади него раздался сухой, резкий и злобный смех, от которого мороз пробежал по коже. В полной темноте чья-то рука потянула его за собой. Он безропотно подчинился.