Вперед, по книжной тропе - [4]

* * *

Сожгли заживо. Дама противилась, солдаты тоже выглядели растерянными. Я видел, как наш старик в балахоне снова развёл руками. Ну что тут сказать, он прав, ничего я с ними поделать не могу, пусть меня проклинают, пусть рвут на части взглядами. Честно заслужил, ибо уже близок к своему желанию. Порвать бы надвое генерала, да нет, одноглазый чёрт говорит умные вещи, знает о скором приходе тьмы. А я что могу ему сказать? Противиться могу что ли? Раз тьма идёт, то выход я вижу только один, осветить ей путь, сжигая всё дотла. Пусть горит целый мир, это даст нам немного времени.

* * *

Погань оказалась остра не только на язык, на деле он тоже был таким горячим мужиком. От него я ожидал нечто такое. Он решил вызвать меня на дуэль, на что я ему ответил согласием. Сам же я ночью решился придушил его подушкой. Но тогда рядом со мной был секундант, так что всё честно. Михаил сказал, когда тот перестал дышать, и я дал телу спокойно улечься на кровати. Но он был слишком живуч. Уже не Погань, а настоящая Зараза. Он сорвал с тумбочки стакан и разбил его. Конечно же, вошедший в замешательство Михаил не смог ничего сделать, а я лишь смотрел, как он истекает кровью. Мразь и меня ранила, да ещё и убежала. А что лучше всего то, что он точно жестом показал, что не отменяет дуэль. Моё звание генерала заставило меня не противиться его решению, да и жаждал я лично его придушить. На глазах у знати.

* * *

Тьма пришла как раз тогда когда началась дуэль. Мой старый секундант был заменён на старика бывшего когда-то генералом, у Мрази секундантом был мой товарищ по покеру Дмитрий Алексеевич. При нём я просто не мог играть в грязные игры, но сама Тьма решила, что я могу… ох, ещё как могу. Легенды не врали, она придёт с севера, знаменуя конец света. Буквально. Все ослепли, я видел отблески зелёного свечения. Душа Дмитрия покинула грешную землю и направилась на небеса. Я отдал честь. Видел что Мразь ещё жива, глазами показывал мне о том, что это его не остановит. Хочет отомстить за то, что это я был тем, кто предложил проделать тропу огня к горам? Но огонь и правда мог решить все проблемы, даже он, эта заноза понимала ситуацию не хуже меня. Наверное, ему не понравились мои методы. Люди же не верили словам пророка. Тот старец пусть и был слепым, но голова на его плечах всё ещё могла дать сто очков вперёд нынешним гениям. Вот после Тьмы начался пожар, у Мрази был факел. Я стоял рядом и был готов впиться в того руками. Оторвал бы ему голову, да только проворный сыч на, то и проворный, чтобы уходить от атак. В итоге он сжёг мне часть лица, а я забрал его душу себе…

* * *

Может ли быть Лорд правителем царства состоящего из ничего, находящегося на краю нигде? Теперь, когда почти все ушли и только мой дом всё ещё сияет светом надежды, ответы сами просятся быть оглашены вслух. Да вот только некому их сказать. Языков как не было, так и нет, это зря. Я прозрел лишь только двадцать лет спустя, уже старый я понимаю к чему мне все эти путешествия между мирами. Нельзя останавливаться. На будущее я оставлю записи для себя, если захочу повторить всё вновь. А те создания из подвала составят мне компанию.»

Бред, непонятная история некоего русского, явно, как и я угодившего в пекло истории. И как обычно все факты и сведения были обрывочными и имели характер самолюбования. Он был злодеем, это даже не подвергалось сомнению, но факт того что я сейчас нахожусь в его собственном доме. О, вы и представить себе не можете, какой ужас опоясал меня. Я почти, что рысью побежал к выходу, да вот только лучше мне не стало, когда я опешил и понял что выхода из этого места нет.

Но тупиков, как тот вышеописанный экземпляр путешественника по мирам, я не признавал. Моя жизнь и так почти полностью из них состояла. Начиная смертью любимой от непонятной болезни и заканчивая рецензиями критиков на мои работы. Только в моём родном городе меня и мой талант признали. Но шагнуть дальше мне не позволила та самая Тьма из рассказа полоумного русского. Она была в моей душе, а я признавался в себе в том, что давно не могу ничего писать и только критиковать. Мой друг Ричи из университета всегда называл меня критичным к себе ленивцем, настолько погрязшим в самобичевании, что даже похвалы со стороны казались мне ещё одним ударом кнута. Конечно, он говорил по-другому, но я придал его словам живости. Честно он сказал, что я ленив и глуп, а моё нытьё не изменит даже его похвала.

Я решил, что выход есть только в книгах из библиотеки. Слова дали мне некую надежду. Ведь если они были причиной моего пребывания в этом мире, то они могли оказаться тем, что сможет меня вызволить отсюда. Лестниц не было видно. И никаких упоминаний о них. Только какая-то литература на языке из моего мира (смог узнать пару английских произведений, русских и даже голландских).

* * *

И тут вы спросите меня, а может, вы уже давно забиваете себе голову этим вопросом, а где Пламя и почему я всё ещё могу писать? На первый вопрос вы вскоре получите ответ, а второй… скажем так, я нашёл небольшое место, где хранились листки с бумагой. Чернил к несчастью больше не стало. Думаю, что история закончится быстрее, чем хотелось бы её описывать. Моё пристрастие к письму сродни алкогольной зависимости, ибо только оно держит меня в сознании, по крайней мере, в том состоянии, в котором я могу без страха смотреть в лицо опасности. Но я ощущаю пламя у себя за спиной, далеко и близко. Почти что касается моего лица, да вот только пока я прячусь в этой холодной пещере. Так, пожалуй, хватит об этом.