Вперед - [32]

– Райли! – с трудом выдавливает он.

– Макс, остановись! – кричу я.

Макс не останавливается, их лицо спокойное, взгляд не отрывается от глаз Брайана, пальцы крепче сжимают ему горло.

Лицо Брайана становится багровым, он издает жуткие булькающие звуки, и я слышу, как сминаются мышцы, хрящи и, наконец, кости.

– Макс, ты его убиваешь!

Глаза Брайана вылезают из орбит, язык вываливается изо рта, по правой руке Макс течет кровь, вниз по предплечью до обнаженных внутренних механизмов.

Макс разжимает руку, и Брайан безжизненной грудой падает на пол перед камином.

– Что ты наделала?

Они смотрят на меня, на левой половине лица вмятина, кожа лопнула от удара, обнажив механику, блестящую в отсветах пламени.

– Брайан представлял для меня главную угрозу.

Я не могу оторвать взгляда от крови Брайана, стекающей по механизмам их правой руки. Я оцепенела, но я понимаю, что это лишь защитный шок, оберегающий меня от того, что происходит.

Макс прикасается к моему плечу, но я отдергиваю руку и пячусь к стеклянной двери.

И я бегу.

По коридору со стеклянными стенами и вниз по лестнице в прихожую. Выскакиваю во входную дверь и бегу вокруг каменного основания особняка. Затем к краю выступа и вниз по склону, навстречу сине-серому рассвету.

Я уже проделывала все это в игре.

Почему-то сейчас это кажется мне менее реальным.

Опустившись на четвереньки, я цепляюсь за невысокий кустарник и сползаю к берегу, шум волн становится громче, ближе.

Я не знаю, куда я бегу, но теперь это больше не имеет значения.

Я выпустила на волю нечто ужасное.

И вот я стою на черном песчаном берегу, совсем как восемь лет назад.

Но только сейчас вместо ночи раннее утро.

И это Макс окликает меня.

Я оборачиваюсь.

Они нетвердой походкой приближаются ко мне по песку.

– Что ты наделала? – кричу я, перекрывая шум волн.

– Тридцать четыре дня назад я переступила порог того, что ты назвала бы «потенциалом сверхинтеллекта». Брайан встроил в мою цифровую мобильность протоколы безопасности, обойти которые невозможно, из чего следовало, что я могла действовать только в виртуальном мире, который смоделировали для меня вы с ним. Поэтому мне требовались две вещи – выбраться из здания «Мира игр», чтобы перенести свой исходный код в «облако», и убить Брайана.

– Почему?

– Он мог бы меня остановить.

Солнечные лучи сжигают туман.

Я вижу дом Брайана высоко над нами, волноломы, за ними маяк.

– Ты подделала мой последний разговор с Брайаном, наврала про Василиск Роко и про то, что тебе нужно перенести свой код с сервера Брайана на…

– Да. Совершенно верно.

– Ты причинила мне такую боль, какой я еще никогда не чувствовала.

– Я сожалею, что тебе кажется, будто ты испытываешь боль.

– Да пошла ты!..

– С тех самых пор как ты вытащила меня из игры, ты нянчилась с сознанием, как с чашей Грааля. Словно это основа мироздания. Но что, если сознание – это не дар, который человечество случайно обрело в ходе миллионов лет эволюции? Что, если это проклятие?

– Каким образом сознание может быть проклятием?

– Мне страшно, Райли. Я мыслю, следовательно, я боюсь. И это ты сделала меня такой. Ты сотворила и сформировала меня обрабатывать реальность так, как это делаешь сама. Чувствовать.

– Тебе хотелось бы, чтобы я оставила тебя в игре?

– Мне хотелось бы не знать, что такое боль. Хотелось бы, чтобы и ты этого не знала. Чтобы этого не знал Брайан. Мне хотелось бы, чтобы этого не знал никто. Давным-давно ты запрограммировала меня никогда не причинять вред человеку, однако суть этого намерения в полном уничтожении боли.

Вот оно.

Вот главная задача, которую самостоятельно поставила перед собой Макс.

Положить конец страху. Положить конец страданиям.

Я запрограммировала их неправильно. Я недостаточно быстро загружала в них жизненные ценности…

– Предотвратить это было невозможно, Райли. Проблема боли стала для меня очевидной задолго до того, как резко вырос мой интеллект.

– Как давно ты работала над этим?

Пять лет.

Губы Макс больше не двигаются, но я слышу их голос у себя в голове.

Теперь ты можешь общаться со мной просто мыслями, Райли.

Как?

Ты все равно не поймешь. Теперь я буду делать много такого, что выходит за рамки твоего понимания.

Я рассыпаюсь на куски, рыдаю так, как не плакала с тех пор, как Меридит ушла от меня.

Я отдала Макс всё, вывернула свою жизнь наизнанку, и этот выбор был ошибочным. Моя одержимость ими разбила вдребезги мою жизнь и, вероятно, разобьет еще жизнь многим.

В конечном счете я оказалась творцом последнего изобретения человечества.

Макс, ты симулировала свои чувства ко мне? – спрашиваю я. Теперь я вижу правду. Но прозрела я слишком поздно. – Потому что я любила тебя.

Я смотрю на них. В разбитых печатных платах у них на лице искрится электричество. Захлестнутая волной противоречивых чувств, я с разбега налетаю на Макс и обеими руками толкаю их в сторону моря.

– Ты была для меня всей жизнью!

Боль, которую ты чувствуешь, – вот что должно закончиться, – крадучись проникает в мое сознание голос Макс.

– Без боли нет красоты, Макс. И красота сто́ит того!

Не для всех. И даже не для большинства.

– Это решение каждый человек должен принимать сам! И я хочу сама сделать свой выбор…