Возвышение Китая наперекор логике стратегии - [15]

♦ В Индии такой же запрет был введен правительством в 2010 году, но с той принципиальной разницей, что если США были для Китая лишь потенциальным рынком телекоммуникационного оборудования, то Индия уже являлась на тот момент крупнейшим рынком этой китайской продукции.

♦ В Аргентине и Бразилии в последнее время (2011 год) была запрещена продажа сельскохозяйственных земель «иностранцам» – такая мера никогда ранее не применялась, когда огромные куски земли покупали европейцы или американцы, но немедленно была введена в действие, когда на горизонте появились китайские покупатели. Другие латиноамериканские страны также принимают подобные меры.

В Бразилии, где с запозданием осознали, что торговля с Китаем обогащает лишь экспортеров сырья, в то же время лишая страну собственной промышленности, стали выдвигаться требования установления торговых барьеров против китайского импорта. Параллельно такое же требование с осторожностью выдвигается министерством финансов США, последним бастионом сторонников сотрудничества с Китаем любой ценой (включая деиндустриализацию), идеологически приверженным «свободной торговле» все равно чем. Но Бразилия стремительно стала скатываться к роли простого экспортера сырья, и ее центральный банк, наконец, принял меры и сократил процентные ставки (рискуя вызвать рост инфляции), чтобы снизить стоимость бразильского реала для противостояния недооцененному юаню. Другие страны, где еще сохранилась легкая промышленность, наверняка последуют этому примеру.

♦ В Австралии, где для европейских, японских и американских компаний нет запретов на приобретение любых австралийских производителей минерального сырья, включая даже крупнейших производителей, все подобные попытки со стороны китайских компаний были де-факто предотвращены административными мерами.

♦ В Монголии, обладающей, по-видимому, самыми крупными нетронутыми запасами угля с низким содержанием серы на месторождениях в Таван Толгой (Tavan Tolgoi) в районе Цогтетци провинции Омногови, правительство решило в 2011 году строить железную дорогу на север в направлении Российской Федерации (с конечной точкой Порт Восточный в бухте Врангеля), а не на юг, чтобы сдержать рост экономической зависимости от Китая³⁴.

Ни одна из выше перечисленных мер не является достаточно мощной, и они пока еще не скоординированы друг с другом в единое усилие для того, чтобы помешать экономическому росту Китая.

Но каждый из этих примеров говорит о реальности воспринимаемой этими странами опасности, и каждый пример представляет собой попытку ответить экономическими мерами в узких рамках нынешнего мирового торгового режима, который запрещает применять более жесткие и эффективные меры из-за опасений аналогичной ответной реакции. Привычка разрешать Китаю нарушать этот режим сложилась в то время, когда Китай был еще экономически не очень значимым. Но это оказалось слишком щедрой индульгенцией, которой Китай пользуется для извлечения односторонних выгод: доступа к передовой иностранной технологии, не ограниченного эффективной защитой иностранной интеллектуальной собственности в Китае; для создания неравных условий торговли, при которых, например, разрешен свободный экспорт фильмов, но импорт ограничен двадцатью картинами в год; для экспорта предметов инфраструктуры, причем огромных как, например, цельные мосты, в то время как иностранным компаниям не разрешают участвовать в тендерах на строительство объектов инфраструктуры в самом Китае; список этих примеров можно продолжить.

Все страны нарушают правила международной торговли, если остаются при этом безнаказанными, но лишь в случае Китая мы видим нарушения исключительного масштаба, сопровождающиеся быстрым экономическим ростом.

До сих пор все это пассивно принималось Соединенными Штатами из-за их сильной идеологической приверженности «свободной торговле», но в будущем это переменится, ведь даже такие когда-то ярые борцы за свободу торговли как кандидат в президенты от республиканской партии Митт Ромни заявляют (июнь 2011 года), что Соединенные Штаты могут обоснованно прервать все торговые связи с Китаем, имеющим привычку воровать американскую интеллектуальную собственность³⁵. В более широком смысле, контент-анализ без сомнения покажет резкий рост числа антикитайских экономических мер, предложенных в США во время электоральных циклов, следовавших друг за другом после 2008 года, и, скорее всего, за большим количеством слов последуют некоторые действия.

Остается лишь гадать, окажутся ли когда-нибудь все геоэкономические меры всех стран в состоянии настолько замедлить китайский экономический рост, чтобы, например, сократить темпы этого роста до 4–5% в год с нынешних 9 % или хотя бы до 6 %, что более вероятно в среднесрочной перспективе. Надо признать, что, конечно, годовой рост в 4 % может оказаться недостаточным для поддержания стабильности режима КПК, но достаточным для сохранения американского лидерства в мире. В любом случае, логика стратегии предполагает геоэкономическую борьбу, хотя она не может предсказать ее исход. Автор считает, что как бы то ни было, Китай окажется не в состоянии нарушить равновесие сил в мировой политике, так как китайцы сами будут вести себя более смирно по мере того, как они будут достигать все большего прогресса в культуре и экономике (сегодня в продаже уже два перевода «Илиады»). Конечно, депровинциализация столь древней культуры, которая к тому же чрезмерно авторитарна, сконцентрирована исключительно на себе и плохо сочетается с устремлением к счастью в мире независимых государств, займет много времени. Лучшей формой геоэкономического сдерживания было бы временное решение, способствующее сохранению равновесия во избежание более опасных конфликтов.