Возвышение и упадок Банка Медичи. Столетняя история наиболее влиятельной в Европе династии банкиров - [48]

Тем не менее самые несгибаемые богословы, в том числе и Антонин Флорентийский (1389–1459), архиепископ Флоренции, которому не терпелось заткнуть эту дыру в учении о ростовщичестве, называли depositi a discrezione ростовщическими, потому что заимодавец ожидал получения прибыли на предоставленную ссуду, хотя недвусмысленного соглашения о выплате процентного дохода и не было. Таким образом, выходило, что ростовщичество зависело от намерения. Осуждению подлежала даже надежда на доход от данных взаймы денег; церковники опирались на хорошо известные слова из Евангелия от Луки: «…и взаймы давайте, не ожидая ничего» (Лук., 6: 35). Антонин Флорентийский, следуя учению ригористов, дошел до того, что поносил простое ожидание награды как мысленное ростовщичество, что, по его мнению, было таким же смертным грехом, как и ростовщичество, скрепленное договором. Впрочем, страх совершить такой смертный грех не мешал кардиналам и другим представителям высшего духовенства открыто или тайно размещать вклады в Банке Медичи. Что бы ни говорили по данному поводу бескомпромиссные церковники, в повседневной предпринимательской практике depositi a discrezione не считались предосудительными. В флорентийском своде законов 1312 г. даже провозглашалось, что считать процентный доход даром – похвальный обычай купцов. Следовательно, закон запрещал должникам избегать обязательств, в которые они добровольно вступали, сделав соответствующие записи в своих бухгалтерских книгах.

Если можно провести такую аналогию, depositi a discrezione сравнимы с современными облигациями, процентные доходы по которым выплачиваются только из прибыли. Банк, переживавший большие убытки, не обязан был еще больше ухудшать свое положение, выплачивая вкладчикам discrezione, или высокие процентные издержки. Данное положение лучше всего иллюстрирует история о злоключениях Филиппа де Коммина с Банком Медичи.

Филипп де Коммин, сеньор д’Аржантон (1445–1509), французский дипломат фламандского происхождения и автор знаменитых мемуаров о правлении Людовика XI, положил в лионский филиал банка значительную сумму почти в 25 тыс. экю «без солнца» (без изображения солнца над гербовым щитом). Расчет произвели в ноябре 1489 г., и стороны договорились обо всем, кроме одного: Франческо Сассетти, от имени Банка Медичи, отказался выдать Коммину 5 тыс. экю, которые последний считал discrezione за последние два года. Стороны решили передать дело на рассмотрение Лоренцо Великолепному. Необходимо добавить, что в то время лионский филиал переживал значительные трудности из-за ненадлежащего управления Лионетто де Росси. Так как Коммин считал, что не получил того, что ему причитается, он написал своему дорогому другу «сеньору Лорану» (Лоренцо Великолепному). «Сеньор Лоран» ответил, что ему очень жаль, но его лионский филиал понес такие убытки, что их невозможно скрыть и что он не в силах ничем помочь Коммину. Последний смирился с вердиктом Лоренцо, хотя и пожаловался, что с ним обошлись грубо и неблагосклонно. Его убедили, что, если Банк Медичи, как ожидается, возместит убытки, ему все вернут. Более того, 4 марта 1491 г. заключили новое соглашение, в котором сумма долга Коммину равнялась 24 364 экю «без солнца». Стороны договорились о погашении долга частями за 4 года. Судя по всему, условия соглашения были выполнены, потому что в 1494 г., когда Медичи изгнали из Флоренции, а все их имущество конфисковало новое правительство, Коммину причиталась лишь последняя часть в размере 8364 экю.

Коммин пытался добиться выплат от Флорентийской республики. С этой целью следующие 15 лет он отправлял во Флоренцию одного посланника за другим и писал запрос за запросом. Все было тщетно; он так и не получил 8 тыс. экю, которые представляли около трети его первоначального вклада. Поэтому не правы те, кто утверждал, будто из-за краха Медичи и их банка Коммин потерял все свои сбережения.

Возможно, если бы Коммин в 1489 г. настоял на изъятии своего вклада, он бы ускорил крах Банка Медичи. К счастью, тогда Лоренцо удалось его умиротворить. Коммин согласился проявить терпение и получать деньги частями. И все же из переписки становится ясно, что он утратил веру в платежеспособность Банка Медичи. Конечно, банкиры долго колебались перед тем, как отказывались выплачивать discrezione, ибо такой шаг обнажал их трудности и усугублял и без того сложное положение: другие вкладчики тоже побежали бы снимать свои средства.

Клиентам, которые помещали деньги на срочный вклад, выдавали расписку или депозитный сертификат, который по-итальянски назывался scritta, а по-французски – cédule. До нас дошли несколько таких сертификатов. Один из них датирован 12 марта 1434 г. В нем удостоверяется, что компания «Козимо и Лоренцо де Медичи и K°.» из Венеции получила от г-жи Якопы, жены Малатесты де Бальони из Перуджи, сумму в 2 тыс. «широких» флоринов для размещения на депозите сроком на один год. После первого года контракт автоматически продлевался, однако по требованию вкладчицы ей в любое время выплачивается основной капитал и накопленный процентный доход, точнее, discrezione. Разумеется, размер discrezione в документах не оговаривался. Очевидно, вкладчица верила, что банк предоставит ей разумный доход. Весь документ не просто подписан, но целиком написан рукой Лотто ди Танино Боцци, управляющего филиалом Банка Медичи в Венеции. На сертификате имеется пометка компании Медичи, где указано, что вклад записан на счет г-жи Якопы в т. 237 в гроссбухе компании, отмеченном буквой «О» и переплетенном в белую кожу.