Возвращение в летний домик - [74]

— Тристан, — прошептал Уильям и поднял руки. Фэйт заметила, как дрожат его пальцы от усталости, но больной не сдавался, приветствуя племянника.

Тристан сжал дядины ладони в своих, затем нагнулся и поцеловал его в щеку.

— Ты выглядишь… — он не смог продолжить, а просто смотрел на воскресшего, впиваясь глазами.

— Меня спас ангел, — улыбнулся Уильям. — Я молил о смерти, когда этот ангел явился и спас меня.

Фэйт почувствовала, как краснеет всем телом.

— Я сделала только то, что и любой на моем месте, — выдавила она.

Тристан повернулся, чтобы изучить ее внимательным взглядом, из-за которого она почувствовала себя не в своей тарелке. В этот момент она еще больше восхитилась Эми. Боже, как подруга осмеливается противостоять этому мужчине? Фэйт знала, что у нее никогда не хватило бы отваги выстоять под этим пристальным взглядом.

— Нет, — отрезал он, — вы содеяли больше, чем все мы. Я надеялся, что доктор…

Тристан опять захлебнулся словами. Но Фэйт не могла позволить ему взвалить на себя всю вину. Она знала, какого это — верить, что если бы что-то осуществить иначе, то худшее могло бы и не случиться.

— Вы совершили лучшее, что было в ваших силах. С вашей стороны очень похвально и опрометчиво доверить мне, незнакомой женщине, заботу о дяде. Ведь я могла оказаться шарлатанкой.

— Нет, — возразил Тристан. — Я доверяю Эми. — Я доверился ей с самого начала.

И любишь ее, подумала Фэйт. Такой любви, какую Тристан испытывал к Эми, она еще не встречала. Эми, Эми, Эми. Что же ты делаешь с этим несчастным человеком? Его обожаемая жена умерла, и теперь он полюбил Эми… а она собирается покинуть его через три недели.

Фэйт скромно улыбнулась и отошла, чтобы дать мужчинам побыть вдвоем. Она не разобралась, в чем проблема Уильяма. Она могла его мыть и умащать как угодно, но если причина болезни кроется внутри, он не поправится. Остается только ждать и наблюдать.

Фэйт покинула огороженный сад и направилась к старому дому. Передняя часть была вытоптана и загажена скотом, но можно представить, каким красивым было здание когда-то. Но жилище покинули, когда Тристан возвел новый дом для своей покойной жены.

Расхаживая вокруг строения и иногда заглядывая в окна, Фэйт удивлялась, что этим чудесным домом пренебрегают, ее современники, несомненно, дорожили бы им.

Она нарвала полевых цветов и по возвращению в оранжерею обнаружила, что Тристан уже ушел, а Уильям заснул. Но он проснулся спустя час и заявил, что «слегка проголодался». Фэйт обрадовалась этому голоду.

Три дня спустя рот Уильяма исцелился достаточно, чтобы можно было жевать, и с помощью Фэйт больной сделал несколько шагов. Сначала Томас попытался помогать господину, но Уильям обозвал его громадным олухом и потребовал костыль.

— Думаю, я подхожу по размеру, — вызвалась Фэйт.

— Самый подходящий размер, — подтвердил Уильям, обнял слабой рукой ее плечи и совершил первые неуклюжие шаги. Его ноги бездействовали почти год, и мышцы на них почти атрофировались. После первой попытки ходьбы, Фэйт пришлось массировать сведенные ноги, чтобы облегчить муки от судорог.

В конце первой недели Уильям передвигался уже самостоятельно с помощью двух костылей. И таким его увидела Бет. Тристан вначале наказал сестре держаться подальше от дяди, но наконец отменил свой приказ. Бет въехала на лошади в огороженный сад и при виде дяди соскользнула на землю, не дождавшись пока кобыла остановится. Когда Томас и Фэйт увидели, как девушка бежит к дяде, словно собираясь кинуться на него своим сильным молодым телом, оба ринулись с места, чтобы перехватить ее. Но Бет добралась до выздоравливающего раньше опекунов. Уильям улыбался, вовсе не беспокоясь, что племянница повалит его.

Бет остановилась на расстоянии шага, взяла родные руки в свои и прижала их к щекам. Позади нее остановились Фэйт и Томас, тяжело дыша. Уильям весело взглянул на запыхавшихся через голову Бет.

— Вы выглядите замечательно, — выдохнула Бет. — Вы почти вдвое поправились и снова ходите.

— Не совсем вдвое, — поскромничал Уильям, кладя руку на нагретую солнцем голову девушки.

— Не от недостатка усердия, — вступила Фэйт. — Он каждый день съедает пищу почти равную ему по весу. Эми говорит, что придется нанять еще повара лично для Уильяма.

— Тристан наймет дюжину поваров, — всхлипнула Бет. — Сотню. — Она все еще удерживала тонкие руки и не могла отвести от дяди взгляд. — Идемте и расскажите, как вам это удалось, — попросила она. — Я хочу обо всем знать.

Уильям под руку с племянницей направился к скамейке. Когда Фэйт заметила, что больной забыл свои костыли, она без напоминания тихонько подобрала их.

Фэйт вернулась в оранжерею и начала прибираться за последней трапезой. Осматриваясь, она размышляла, что вскоре не будет нужды оставаться в этом замкнутом мирке с Томасом и Уильямом. Но последняя неделя оказалась для нее самой счастливой в жизни. У нее был свой дом, своя кухня и даже собственный сад. Каждый день Уильям сидел на стуле и наблюдал, как она возделывает грядки. Он предлагал поручить кому-нибудь другому эту работу, но Фэйт хотелось садовничать самой.

Ее увлечение, как и прочие занятия, не составляли секрета для жителей поместья. Трижды она находила по утрам горшки с растениями и цветами возле двери. Ночью кто-то приносил их, а утром она с радостью высаживала подарки.