Возвращение в Алмазные горы - [19]

— Тогда что это?

— Этот способ позволяет укрыться от магов. Здесь я чувствую себя намного спокойнее. Просканировать и обнаружить наше точное местонахождение невозможно.

— Ты не сказала, как тебе удалось добиться такого эффекта без магии, — напомнила мастер Регина.

— И не скажу. Это моя тайна. Могу только пояснить, какие принципы использовала.

— Будем очень признательны, — ответила за обеих Регина.

— Подземелье строили гномы, а они, как известно, видят душу камня. Понимают его тонкую структуру, чувствуют, чем может и чем хотел бы стать камень. На этих знаниях основывается метод.

— Но этого недостаточно.

— Естественно, — не стала спорить Шаира. — Дальше включаются принципы природного искривления пространства.

— Но вас этому не учат! — вновь удивилась преподаватель.

— Этому не учат в монастыре, — поправила ее принцесса. — Я изучаю библиотеки кланов Шаурана. А это совсем иные знания, недоступные имперским магам. Мои предки собирали эти знания по крупицам целые тысячелетия, когда о магии даже слышно не было.

— Тогда зачем тебе понадобилось обучаться в монастырской школе?

— А где еще меня научили бы сражаться? — вскинула черные брови Шаира. — Я очень люблю свой народ, но отношение к женскому полу у нас весьма своеобразное… — протянула последнее слово принцесса.

— Что значит «своеобразное»? — решила уточнить Хельга.

— Это значит, что законом предусмотрены некоторые ограничения для женщин в правах. Например, женщина имеет право выходить на улицу только в парандже; лицо, волосы и фигура должны быть полностью скрыты от чужих мужчин; женщина полностью принадлежит своему мужчине, сначала отцу, потом мужу. В общем-то, прав нет, одни обязанности. Для меня, правда, есть некоторые послабления, в силу моего высокого положения, но это малосущественно.

— Тогда зачем тебе возвращаться? Оставайся в Софинии. С твоими способностями ты вполне можешь рассчитывать на место старейшины, — предложила подруге Хельга. — Со временем, конечно, — помолчав, добавила она.

— Хельга, твоя сокурсница — наследница престола, дочь эмира шауранского, — сообщила магистр, с удовольствием любуясь на вытянутое лицо воспитанницы.

— Надеюсь, ты не потребуешь от нас обращения «моя госпожа»? — осведомилась Хельга.

— Я даже не потребую вас кланяться при встрече, — рассмеялась принцесса.

— Значит, бунт был против твоего отца?

— Да, — вздохнула дочь эмира.

— Досадная история, — вздохнула магистр. — А главное — как не вовремя! Я собиралась спрятать у тебя Хельгу на некоторое время. Она тут умудрилась вляпаться в неприятности….

— Как видите, я тоже умудрилась, — в тон ей ответила Шаира.

— Кто-то из кланов недоволен правлением Шарифов? — нахмурилась Регина.

— Ситуация несколько хуже. Пока я не знаю всех заговорщиков. Но зачинщик — брат моего отца Фарух. Он собирается убрать отца, сделать меня первой женой и продолжить династию Шарифов. Кто из кланов его поддерживает, я не имею представления. Предыдущая жена Фаруха была из клана Самри. Не думаю, что Кафад ибн Казим Самри простит ему смерть дочери, но если Фарух воплотит свои планы и станет эмиром на законных основаниях, то клану Самри останется только смириться.

— Значит, «кровавая роза» ни при чем, — констатировала магистр.

— Кровавая роза?

— Да, Хельга. У каждого из правящих кланов есть своя эмблема, отражающая его сердце и душу. — Принцесса взяла с полки толстый пыльный фолиант и раскрыла его перед сокурсницей. — Кровавая роза ярости, — принцесса показала рисунок алой розы с капающими с ее лепестков кровавыми каплями, — принадлежит клану Самри. Глава клана Кафад ибн Казим Самри сейчас занимает пост духовного лидера страны. И у нас есть основания считать, что он не причастен к перевороту. — Она перевернула страницу. — Открытая книга мудрости с зелеными письменами — символ клана Джамхур. Его глава Гиясаддин ибн Гахрам Джамхур — главный визирь отца уже много лет. Он слишком умен и хитер, чтобы кто-то мог догадаться о его участии в мятеже. Заслуженно считается правой рукой эмира. Именно он поддержал мое желание учиться в вашей монастырской школе магов и целителей. Год назад его сын Газалий ибн Гиясаддин Джамхур стал визирем бытия и долженствования. Его ведомство следит за исполнением законов гражданами эмирата. Он мог помочь Фаруху разработать этот план с моим замужеством, но если это так, то, думаю, его отец не в курсе сговора.

— А как насчет «восходящего солнца»? — перебила принцессу магистр.

— Восходящее солнце — это эмблема клана Хорасан, — пояснила для Хельги Шаира. — Внук главы клана Мелик ибн Мерве Хорасан — самый молодой визирь тайной службы. Его дед Мехраб ибн Мулька Хорасан слишком стар, чтобы занимать государственные должности, а отец погиб в одной из стычек с войсками Урук-Тхада.

— Вы воюете с орками? — изумилась Хельга.

— Нет. Это было скорее недопонимание, нежели полномасштабные боевые действия, — ответила дочь эмира. — Так, последний из правящих кланов — Харут, символ — распахнутые белые крылья на черном фоне. Клан очень миролюбив. Почти никто из этого клана не воевал, они учат мальчиков держать меч только потому, что этого требуют в школах эмирата. Глава этого клана Саабах ибн Сулей Харут — бессменный визирь казначейства. В народе говорят, этому клану больше подойдет золотая монета, нежели белые крылья.