Возвращение призраков - [17]

— Конечно, вы правы. Просто показались знакомым, вот и все.

Так ли? Или ее сбило с толку то же чувство, которое возникло и у него, когда они столкнулись? Но теперь и оно отступило, потускнев, первая реакция уже утратила свое значение, и Эш знал, что скоро будет гадать, не было ли все это вызвано его разыгравшимся воображением. По всей вероятности, дочь священника просто напугало его внезапное появление из-за угла церкви, и между ними не было никакого психического контакта. «Держись, Эш, — сказал он себе, — и не представляй остальных такими же сумасшедшими, как ты сам».

Он снова ощутил неловкость и быстро проговорил:

— Вы сказали, ваш отец скоро будет дома?

— Да, к обеду. Я тоже иду домой, так что можем пойти вместе, если хотите.

— Прекрасно. Это далеко? — спросил Эш, просто чтобы поддержать разговор.

— Не очень. Подождите, я только положу эти цветы, и мы пойдем.

Он смотрел, как она пробирается между могил, ее движения соответствовали ее имени[3], белая рубашка и голубая юбка ярко выделялись на фоне серых полуразрушенных надгробий. Немного отойдя, Грейс остановилась и, наклонившись, положила букет, потом выпрямилась, но осталась стоять, склонив голову, словно молилась.

Возвращаясь назад, она спугнула сидевшую на могильной плите бабочку, и та запорхала вокруг, белая и нежная в солнечных лучах. Эш увидел, что женщина улыбается, а ее губы словно что-то говорят. Бабочка сделала два круга вокруг нее, а потом улетела прочь и исчезла в высокой траве на краю кладбища.

Грейс Локвуд улыбалась Эшу и рассматривала его с таким интересом, что он едва не смутился.

 — Я никогда не встречала охотников за привидениями, — сказала она, приблизившись. — Я их представляла совсем не такими.

 — Вы думали, я буду в кепке или, может быть, в черной шляпе.

— По крайней мере, с бородой. Да, и с Библией  под мышкой.

— Извините, что разочаровал вас.

— Не разочаровали. — Она кивнула в сторону деревни. — У вас уже было время посмотреть наши места?

— Я видел кое-что по дороге сюда. Необычно. Удивительно, что у вас тут нет туристов.

— Иногда они нас находят, хотя мы сознательно стараемся не попадать в туристские путеводители.

— Могу понять почему. Слит, несомненно, привлек бы многих, особенно американцев и японцев. Они бы влюбились в этот истинный кусочек старой Англии.

— Мы ценим свой покой. — Она посмотрела ему через плечо, словно обеспокоившись. — Мы чуть ли не прячемся, и здешние жители тоже стараются хранить секрет.

— Секрет?

— То, как здесь прелестно. У нас тесная община, мистер Эш, и, как правило, гостеприимство не распространяется на чужих.

Он робко улыбнулся:

— Могу это подтвердить. Даже хозяин «Черного кабана» будто бы не обрадовался, что я сниму у него комнату.

— Вы остановились там?

Эш кивнул.

— Том Джинти — хороший человек. Сначала кажется немного грубоватым, но вполне дружелюбен, когда познакомишься поближе.

Эш воздержался От замечания, что при упоминании имени преподобного Локвуда дружелюбие Джинти осталось лишь внешним, и сменил тему:

— Эти цветы — родственнику или другу?

Вопрос застал ее врасплох.

— О, это моей матери. Она умерла в прошлом году. Так пойдемте?

Она направилась к воротам, и Эш на шаг отстал.

— Мне очень жаль, — сказал он, ненавидя эти общие слова.

— Жаль, что спросили или что моя мать умерла? — Очевидно, она тоже не любила общих слов. Грейс обернулась к нему, и ее улыбка смягчила упрек. — Меня тогда не было дома — я два года работала в Париже, в Музее Клюни — и вернулась через час после ее смерти. Отец не понимал, насколько она больна, а то вызвал бы меня раньше.

Эш воздержался от выражения соболезнований.

— И что вы делали в музее?

— Вы знаете Музей Клюни?

Он покачал головой.

— Раньше это был средневековый монастырь, а теперь там хранится одна из величайших в мире коллекций средневековых произведений искусства Шпоры, пояса целомудрия, скульптуры, фигурки из слоновой кости, бронза, ювелирные изделия — самые разнообразные и очаровательные предметы старины. К сожалению, многие из них нигде не описаны и не вошли в каталог, и моей работой было выяснить их историю, включить в определенный исторический контекст. В зимние месяцы там почти не бывает посетителей, и легко работать среди сокровищ, когда тебя никто не беспокоит.

— Вы специалист по таким вещам?

— Когда училась, я особенно интересовалась средневековьем. Это было интересное время.

— Верю вам на слово. Но почему во Франции? Думаю, наше собственное средневековье вполне заняло бы вас здесь.

— В нашей стране слишком много историков и слишком мало рабочих мест, мистер Эш.

— Просто Дэвид, мисс Локвуд.

— Тогда просто Грейс. В Париже я несколько лет посещала музеи и картинные галереи — мои родители всегда поощряли меня к путешествиям, — но когда я открыла в Музее Клюни серию гобеленов — один из них знаменитый «Дама с единорогами», — они заворожили меня. Они так завлекают, так приковывают к себе… — Она прервалась. — Вы знаете их?

Непринужденно засмеявшись, Эш признал, что никогда даже не слышал.

— Впрочем, верю вам на слово, что это нечто особенное, — добавил он.

Они подошли к воротам, и Эш открыл их перед Грейс.

— О, они не просто особенные, — ответила девушка, заходя в тень навеса. — Но во время моих посещений музея я поняла, насколько он отстал в своих систематизации и документировании, и предложила свои услуги Это было немного нескромно, но я неплохо говорила по-французски и имела соответствующую квалификацию. И согласилась на низкое жалованье, так что, наведя некоторые справки, музей предложил мне годовой контракт.