Возвращение Поллианны - [4]

С надеждой на Ваше сочувствие, Делла Уэтербай.

— Вот! — воскликнула миссис Чилтон, вкладывая письмо обратно в конверт. — Надеюсь, ты никогда не получал подобных писем! Что за нелепая, абсурдная просьба!

— Ну я не совсем согласен, — улыбнулся доктор, — они хотят, чтобы Поллианна им помогла, что же тут абсурдного?

— Да один стиль чего стоит! «Лечить истерзанную душу» и прочее… Понимаешь, наш ребенок для них своего рода лекарство!

Доктор вскинул брови, звонко рассмеявшись:

— А ты можешь с уверенностью утверждать, Полли, что это не так? Я и сам кому-то говорил, что нашу Поллианну надо прописывать как снадобье. А от Чарли Эймза я слышал, что в санатории вошло в поговорку: «назначим больным дозу Поллианны».

— Тоже еще выдумали! — проворчала миссис Чилтон.

— Итак, ты не хочешь ее отпустить…

— А с какой стати? Почему я должна потакать разным чудачкам? Я оставляю в доме живого ребенка, а вернусь из Германии и обнаружу вместо девочки флакон с этикеткой!

Доктор опять запрокинул голову, готовый рассмеяться. Но вдруг он посерьезнел, нахмурился. В руке у него жена увидела еще одно письмо.

— Делла заметила в своем послании, что доктор Эймз будет о том же самом писать ко мне. Так что дай-ка и я теперь кое-что тебе прочту.

Дорогой Том,

мисс Делла Уэтербай просила меня дать «характеристики» — ей и ее сестре. С радостью исполняю эту просьбу. Девочек Уэтербай я знал с тех пор, когда они еще были совсем маленькими. Они принадлежат к старинному роду и получили превосходное воспитание. Никаких сомнений на этот счет у Вас быть не должно.

Их у родителей было трое — Дорис, Руфь и Делла. Старшая, Дорис, вышла замуж: против воли домашних. Дело в том, что ее избранник Джон Кент, хотя и принадлежал к хорошему роду, был странным человеком. Подчас он вел себя невероятно эксцентрично, и с ним просто невозможно было общаться. Он был страшно рассержен на всю семью Уэтербай за пренебрежительное к нему отношение, и ни он, ни Дорис почти не появлялись в доме, пока у них не родился ребенок. Дед и бабушка очень полюбили этого мальчика, Джеймса. Ласково его обычно звали Джейми. Когда мальчику исполнилось четыре года, внезапно заболела и умерла Дорис, его мать. Дедушка и бабушка стали уговаривать отца, чтобы он отдал мальчика им на воспитание. И он как будто бы не возражал, но в один прекрасный момент Кент исчез и увез с собой Джейми. Их разыскивали буквально по всему свету, но тщетно.

Эти печальные события подкосили стариков, и через какое-то время они оба ушли из жизни. Руфь между тем вышла замуж, но вскоре стала вдовой. Ее муж:, мистер Кэрью, был очень состоятельный человек, но гораздо старше нее. Он умер через год после женитьбы, оставив Руфь с маленьким сыном, которого тоже вскоре не стало.

С тех пор как отец увез Джейми, Руфь и Делла как будто бы только и жили одной надеждой — отыскать мальчика. Они тратили огромные деньги и только что землю не повернули в обратном направлении, но беглецов и след простыл. Однако Делла решила взять себя в руки и стала медицинской сестрой. Поскольку она была волевой и деятельной и всегда надеялась на лучшее, то не отчаялась из-за того, что Джейми увезли. Она все равно верит, что найдет ключ к тайне его похищения.

А что касается миссис Кэрью, то она, к сожалению, сломалась. Когда умер ее собственный ребенок, она еще сумела найти утешение в материнской любви к сыну своей сестры. Но когда и Джейми у нее отняли, вы можете представить себе, что с нею стало. Она пережила восемь долгих лет тоски, горечи и отчаяния. У нее есть деньги, и она способна доставить себе любую радость, которая может быть оплачена. Но для нее словно померк белый свет. Ничто не радует и не интересует ее. И вот Делла решила, что Поллианна — последнее средство. Она уверена, что Поллианна поможет Руфи вернуться к нормальной жизни. Учитывая все это, я прошу не отказать Делле Уэтербай в ее просьбе. Добавлю еще, что Руфь Кэрью и ее сестра — старые и любимые друзья моей жены, и сам я горячо привязан к ним обеим. Все, что касается их, непосредственно затрагивает и меня.

Искренне Ваш Чарли.

Полли выслушала письмо и долгое время молчала. Доктор начал уже беспокоиться.

— Ну Полли, не молчи же! Что ты скажешь?

Она продолжала молчать, но ее лицо немного просветлело.

— Так когда они хотят ее взять? — наконец спросила Полли.

— Значит, ты готова ее отпустить? — взволнованно воскликнул Чилтон.

Теперь в лице Полли промелькнуло возмущение:

— Томас, ты задаешь очень странный вопрос! Что же мне еще делать после такого письма. Как-никак сам доктор Эймз обращается к нам с просьбой. Неужели можно отказать человеку, который спас Поллианну?

— Ну и обрадуются же они теперь! — торжествовал Томас Чилтон.

— Ты можешь написать Эймзу, что мы отпускаем Поллианну с тем лишь условием, что мисс Уэтербай будет держать нас в курсе дела, как складываются у нашей девочки отношения с ее странной сестрой. Я, наверно, отпущу ее в десятых числах, когда ты уйдешь в плавание. И я должна быть уверена, что она здорова и довольна.

— А когда ты поговоришь с Поллианной?

— Наверно, завтра.

— Что же ты ей скажешь?

— Что-нибудь надо выдумать. А то ведь Поллианну можно испортить. Еще вобьет себе в голову, что она какая-то там, ну…