Возвращение надежды - [93]

Патрик поборол горячее пламя ярости. Сейчас пока нельзя, надо отправить Террила.

Он знал, что рано или поздно сдержит обещание, данное Эльке много месяцев назад. Но теперь внезапно понял, что именно сейчас пришло время с ними рассчитаться.

– Настоящие мужчины? – хрипло проговорил он. – Сейчас я проверю, что это такое. Будем драться.

Глаза Джуда сузились. Его рука скользнула вниз к кобуре. Указательный палец мелькнул, как язычок ядовитой змеи.

– Убери руку, – приказал бармен. – Я не позволю двоим нападать на одного.

Патрик глянул и увидел в руках бармена карабин. За один мексиканский песо он купил себе союзника.

– Я весьма благодарен вам за помощь. Но учтите, эти двое подонки и трусы.

– Если вы хотите с ними разделаться, я буду счастлив проследить, чтобы это был справедливый поединок, – ответил бармен, не опуская карабина, и вышел из-за стойки.

Микс по-прежнему отчаянно пытался встать.

– Я не боюсь их, мистер Прайд. И я отлично стреляю, лучше многих. Дайте мне шанс сделать это, и я покажу, на что способен.

Патрик снова посмотрел на Детвайлеров. Уверенности у них поубавилось, когда она поняли, что против них будет выступать не один, а двое, причем третий проследит, чтобы поединок был справедливый.

– Если ты действительно хочешь помочь, возвращайся в лагерь и скажи Рио, что я встретился с Детвайлерами.

Микс вскочил на ноги, ночные похождения явно проступали на его бледном лице.

– Но сэр, если бы не я, вы бы никогда не попали в такой переплет.

– Я ни в какой переплет не попал. Все это ерунда, – ответил Патрик. – Где твой конь?

– Привязан за салуном, сэр.

– Возвращайся немедленно в лагерь. Ты уже один раз не выполнил мой приказ. Если не выполнишь этот, я сам пристрелю тебя.

Микс что-то промычал, но все-таки повернулся и вышел.

Патрик почувствовал облегчение. Миксу еще надо набираться ума-разума. А здесь, в поединке с близнецами, когда все решает, кто быстрее вытащит пистолет, рисковать ему еще рановато.

Патрик подождал, пока копыта коня Микса застучали по мостовой, затем посмотрел на Джуда и Илая.

– Там на улице нас, кажется, ждут дела, – произнес он радушным тоном, каким обычно мужчины приветствуют друзей.

С уходом Микса к близнецам возвратилась уверенность. Ухмыляясь, они пожирали глазами Патрика.

– Эта Эльке Саншайн, должно быть, чертовски хороша в постели, если ты решил связаться с нами.

Патрик улыбнулся в ответ, но улыбка эта была невеселой.

– Молитесь своему богу или дьяволу, подонки. Это единственное, чем вам следует сейчас заниматься.

По лицу Илая пробежала тень нерешительности. В их шайке он всегда был ведомым, всегда следовал за братом и сам на приключения никогда не напрашивался. Внимательно посмотрев ему в глаза, Патрик решил, что первым пристрелит Джуда. Илай скорее всего даст деру, как только увидит, что Джуда нет.

Патрик вышел наружу и увидел, что из окрестных домов уже начал собираться народ. Во всех окнах и дверях застыли любопытные лица. Бог знает, как только все пронюхали об этом поединке?!

«Ничто так не бодрит кровь обывателей, – с грустью подумал он, – как перспектива кровопролития. Жаль, конечно, что я отдал свои «кольты» Хосорну. Они бы сослужили сейчас хорошую службу. Мой старый пятизарядный револьвер не идет с ними ни в какое сравнение».

Не обращая внимания на зрителей, Патрик зажег большую сигару и не спеша вышел на середину улицы.

Бармен дал своим карабином знак Детвайлерам следовать за Патриком. Восхищенный ропот пробежал по толпе, когда обнаружилось, что это будет поединок одного против двоих. Бармен, казалось, наслаждался своей ролью секунданта Патрика. Он, несомненно, продаст теперь гораздо больше напитков, пересказывая историю этого поединка.

– Значит, вот как мы сделаем, – авторитетно объявил он. – Вы двое, Илай и Джуд, станете спина к спине с мистером Прайдом. По моему сигналу сделаете десять шагов, повернетесь и стреляете. Того, кто вытащит пистолет раньше, я пристрелю.

– Мы с ним в два счета разделаемся, – сказал Джуд, стараясь подбодрить Илая.

Патрику вдруг сделалось необыкновенно хорошо. Утреннее солнце приятно грело лицо. Воздух, когда он его вдохнул, показался сладким на вкус. В венах радостно заиграла кровь. Он никогда так остро не чувствовал жизнь, как сейчас.

Наслаждаясь острым ароматом табака, Патрик затянулся в последний раз, подумав, что сигара – это единственная вещь в мире, у которой вкус такой же, как и запах, потом бросил ее на землю, загасил каблуком сапога и повернулся спиной к противникам.

Детвайлеры сделали то же самое. От их немытых тел смердело. И еще от них исходил глубокий первобытный запах страха. Он подозревал, что им никогда еще не приходилось встречаться лицом к лицу с решительным человеком, да к тому же в справедливом поединке.

Патрику никогда не доставляло удовольствия убивать, но сейчас он получал большое удовлетворение от мысли, что прекратит подлое, никчемное существование двух негодяев. Это было последнее – и единственное, – что он мог сделать для Эльке.

Ее лицо вспыхнуло в его сознании. Он почувствовал ее присутствие так ясно, как если бы она стояла рядом.

«Это ради тебя, любовь моя!» – подумал Патрик, доставая пистолет.