Возвращение надежды - [38]

Когда она оправится? Эльке сомневалась, что такой день когда-нибудь наступит.

– Я не знаю, что еще можно сказать, кроме того что такие несчастные случаи иногда бывают, – заключил Рио. – Очень сожалею, что такое произошло с вашей семьей.

– Несчастный случай? – взорвалась Эльке. – Нет, это был не несчастный случай. Это было убийство!

Глава 10

Колеса дилижанса тарахтели по мостовой Главной улицы Фредериксбурга. Патрик Прайд смотрел из окна и наслаждался. Знакомый пейзаж, знакомые звуки. Еще одна ночь, и они будут дома. Он едва мог дождаться, когда приведет молодую жену в свой дом. Дом, построенный для будущей семьи.

«Но вначале, – подумал он, и пульс его привычно участился, – надо повидать старых друзей».

Экипаж проехал мимо булочной Саншайн, и Патрику она показалась закрытой.

«Странно, – подумал он, – Саншайны никогда не закрывают в будние дни. Эльке, наверное, сейчас у себя в рабочей комнате, они вместе с Отто обсуждают какой-нибудь новый рецепт приготовления пирожных или просматривают книги. Да, скорее всего так».

Этот эпизод на кухне, когда он пьяный начал целовать Эльке, уже давно забылся. Сейчас ему очень хотелось увидеть Отто и Эльке, познакомить их с Шарлоттой и распить вместе бутылочку «Штайнхагера», который он с большим трудом отыскал в Натчезе.

Господи, как хорошо почувствовать себя снова дома! Он и не представлял, как соскучился по этим краям.

– Вы выглядите таким счастливым, мистер Патрик, – проронила Элла Мэй со своей скамьи напротив.

– Да, ты права, – ответил он.

Шарлотта, однако, его радости не разделяла. Кислое выражение слегка портило симпатичное личико жены. Они сидели рядом, но сейчас она была от него далеко, наверное, еще дальше, чем если бы осталась со своей семьей в Натчезе.

– Господи, мистер Патрик, кто это? Сам индейский бог? – вскричала Элла Мэй, указывая на полуобнаженного индейца команчи, который ехал верхом на пони.

– Ты не ошиблась, Элла Мэй.

Глядя на эту восторженную темпераментную черную девушку, Патрик не мог удержаться от улыбки. Когда пришло время расставаться с любимой служанкой, Шарлотта ударилась в такие слезы, что ему пришлось выкупить Эллу Мэй.

Тогда это казалось ему ненужной тратой. Теперь же он так не считал. За время их путешествия Элла Мэй доказала свою полезность во всех отношениях. Он вообще не представлял, как бы без нее справился с Шарлоттой. А уж как Элла Мэй наслаждалась каждой минутой их долгого путешествия вдоль по Миссисипи, как она по-детски радовалась всему…

– Еще один день, и мы будем на нашем ранчо, – ободряюще улыбнулся Патрик и взял изящную затянутую в перчатку руку Шарлотты. Можно было предвидеть, что этой изнеженной девушке тяготы столь долгого путешествия перенести будет нелегко.

В свадебное путешествие они отправились на колесном пароходе в Новый Орлеан. Он медленно тащился вниз по Миссисипи. На пароходе были все мыслимые удобства. Казалось, чего еще можно было желать. Тем не менее шарм, живость, юмор его жены по мере удаления от дома постепенно куда-то улетучивались.

Незаметно из чувственной женщины она превратилась в испорченного капризного ребенка, очень похожего на того, который пытался сорвать золотые эполеты с его мундира много лет назад. Ему нравился ее медовый голос и ее манера говорить, мило растягивая слова, но ничего, кроме жалоб, это создание, именуемое теперь его женой, сейчас не произносило.

В Новом Орлеане они пересели на клипер и продолжили путешествие по морю. До самого конца, пока они не причалили в Галвестоне, Шарлотта непрерывно страдала морской болезнью и соответственно была слишком больна, чтобы заниматься тем, чем положено заниматься в медовый месяц.

Он был предупредительным, внимательным, в общем, делал все возможное, чтобы спасти ситуацию. Держал ее за руку, когда она, жалобно постанывая, объявляла, что умирает, в любое время суток по многу раз бегал на камбуз, чтобы принести ей сладости и шампанское. Оказалось, это единственное, чем она может питаться.

Когда они сошли на берег в Галвестоне, ее состояние улучшилось. Но жалобы не прекратились. Теперь Шарлотта страдала от неудобств, хотя он снял лучший номер в отеле «Тремон». Потом она начала рыдать по поводу дилижанса. Это же такой ужас – проехать четыреста миль в компании с незнакомыми людьми!

Чтобы сохранить мир в семье, Патрик купил все места в дилижансе. Он нанял второй фургон для ее сундуков с одеждой. Как ей с матерью удалось в такой короткий срок собрать такое огромное приданое, он не мог постигнуть до сих пор.

– Я так устала в этой повозке, что, кажется, снова заболеваю, – проворчала Шарлотта, наконец выходя из своего полусонного состояния. – Где мы? Когда же наконец мы доберемся до Фредериксбурга?

– Это и есть Фредериксбург, – ответил Патрик. В этот момент дилижанс как раз остановился перед фасадом отеля Нимитца. Он описывал ей этот город много раз, и в деталях. Боже правый, слышала ли она хоть одно слово из тех, что он говорил?

Открыв дверь экипажа, он спрыгнул, с облегчением почувствовав под ногами землю, радостно вдохнул бодрящий холодный воздух, а затем повернулся, чтобы помочь сойти жене. Своей жене. Он еще не привык к мысли, что женат. Зачем же упрекать Шарлотту, что она не может привыкнуть.