Возвращение - [36]

     – На собеседовании с вами я узнала время и место покушения на президента, фамилию и имя закодированного водителя. Все данные передала отцу. Он приказал мне залечь на дно. Сегодня я узнала фамилии фамилии и должности всех членов Комитета по спасению России. Всех сотрудников резиденции президента, закодированных вашей секретаршей. При первой же возможности передала списки по контактному телефону ФСО, который также выяснила самостоятельно.

     – Кто именно ответил на ваш звонок?

     – Автоответчик.

     – Кому еще вы передавали перечисленные вами сведения?

     – Никому.

     – Опишите способы, которыми вы пользовались для получения указанных сведений.

     – Я не знаю. Это происходит само, как будто в определенный момент мне становится самоочевидно, что определенные факты или события имели место. Я внимательно изучила закрытые отчеты Сазонова. К сожалению, он знает об источниках своей информации так же мало, как и я. То есть, ничего.

     – Что ж, будем считать, что вы отвечали искренне. Люся, подойди, проведи осмотр.

     Карлова подошла к пленнице, осмотрела ее зрачки, ощупала мускулатуру плеча и шеи.

     – Признаки интоксикации скополамином налицо.

     – Хорошо.

     Плещеев вынул из кармана аппарат размером с электронный ключ зажигания, нажал на одну из кнопок. Раздался звонок. Через несколько секунд в помещение вошли четверо молодых людей атлетического телосложения в камуфляжной форме. Они развязали Лене руки и немедленно надели наручники. Развязали ноги и вынесли из помещения в коридор. Лена честно выдерживала симптомы воздействия скополамина.

     – Ну, что скажешь, Люся?

     – Я не нашла никаких свидетельств того, что препарат не подействовал. Если не знать, что за существо мы допрашивали, вообще не было бы никаких поводов для сомнений.

     – В таком случае у нас проблемы. Скоро мне представят отчет по активности на объекте и по адресам наших людей.

     На самом деле Плещеев уже знал обстановку по всем важным для них адресам. Десятерым «старшим офицерам» его команды, отставникам из органов, он давно поставил базовую нейросеть и совместимый с ней имплант подчинения. Связь по нейросети, принципы которой генерал так и не смог для себя уяснить, опиралась на ретранслятор, находившийся здесь же, на базе в Аксиньино, и позволял поддерживать устойчивую связь в пределах Москвы и Подмосковья. Плещеева раздражала необходимость тратить драгоценные секунды на то, чтобы его верная секретарша так и оставалась в неведении относительно истинных возможностей своего начальника. Но причин отступать от единожды принятой линии поведения пока не видел.

     В помещение вошел молодой человек в обычной цивильной одежде. Один из «лейтенантов» в иерархии подчиненных Плещеева.

     – Товарищ генерал, на объекте и по адресам клуба филателистов все спокойно.

     – Спасибо, товарищ лейтенант, вы свободны. Что ж, если наша пленница солгала, мы применим более жесткие меры воздействия.

     – Думаю, не выйдет. Уйдет в кому.

     – Тогда почему ты думаешь, что она и сейчас не контролировала свое состояние? Ты уверена, что сыворотка правды подействовала?

     – Ну на меня же подействовала четыре года назад. В сказки и магию я не верю. Исхожу из того, что, фундаментально, природа моих и ее способностей – одна и та же, невзирая на различие в их внешних проявлениях.

     – Похвально, что вы, товарищ Карлова, твердо стоите на позициях материализма. Вот только стихийный он у вас какой-то, непоследовательный.

     На самом деле, тот памятный допрос, завершившийся вербовкой Людмилы Карловой со стопроцентной гарантией ее лояльности, проходил с использованием не только сыворотки правды, но и рабского ошейника, скрытого под ватно-марлевой повязкой. Повод к наложению повязки – ранение в области шеи в процессе задержания вербуемой. Дополнительная гарантия откровенности имела неприятный побочный эффект: Плещеев не мог однозначно сказать, какой именно из двух факторов внес решающий вклад в развязывание языка будущей секретарши. Но смирился, признавая, что результат того стоил. Тогда же он выяснил, что нейросеть, которую он поставил себе за год до знакомства с Карловой, предоставляет надежную защиту от ее ментального воздействия, благодаря встроенному функционалу поддержки ментооператора в боевых условиях. Хотя Плещеев и не был «ментооператором», т.е. магом, сам по себе, пассивной частью функционала, т.е. защитой, он пользоваться мог. А вот функционал базовой нейросети от воздействия Карловой не спасал. В этом Плещеев убедился, последовательно проводя эксперименты, совместно с секретаршей, на каждом из своих старших офицеров, что удостоились установки нейросети. При этом имплант подчинения, по крайней мере на время проведения эксперимента, стоял не у всех. Некоторых подчиненных, так же, как и Карлову, Плещеев держал на коротком поводке компромата. Собранные данные, безусловно, повышали ценность такой сотрудницы, как Карлова, для целей планируемой инфильтрации на объекты Содружества. Начиная с кораблей и ботов, прибытия которых на Землю Плещеев с нетерпением ожидал.