Возвращение магии - [12]

Читая неприкрытую ненависть во взгляде отца, Алина отметила про себя, что именно так он всегда смотрел на Ливию. Бедняжка Ливия, которая не вовсе не по своей воле, была дочерью одного из любовников графини.

- Вы посылали за мной, отец, - сказала она невыразительно.

Свет лампы отбрасывал неровные тени на лицо графа Уэстклифа, когда он холодно оглядел ее. – В настоящий момент, - заметил он, - я как никогда раньше убежден, что дочери – это проклятье божье.

Лицо Алины осталось непроницаемым, хотя ее легкие внезапно сжались, и ей пришлось резко вдохнуть.

- Тебя видели с помощником конюха, - продолжал граф. - Вы целовались и обнимались, - он прервался, рот его скривился, прежде чем ему удалось взять себя в руки. – Похоже, кровь твоей матери наконец-то дала о себе знать. У нее тоже вкус к низшему сословию… хотя даже у нее достало ума забавляться с лакеем, а тебе, похоже, хватило конюшенных отбросов.

Эти слова наполнили Алину ненавистью, почти смертельной. Она хотела ударить отца прямо по его ухмыляющемуся лицу, уничтожить его, поразить его до глубины души… если она у него есть. Сосредоточив все внимание на небольшом квадрате отделки, Алина пыталась обуздать свои эмоции, пока не стала удивительно спокойной, так что лишь немного вздрогнула, когда отец протянул руку и сжал ее подбородок. Его пальцы безжалостно впились в мышцы ее лица.

- ОН забрал твою девственность? – рявкнул он.

Алина посмотрела прямо в его обсидиановые глаза. – Нет.

Она видела, что он ей не поверил. Грубая хватка на ее лице усилилась. – И если я вызову врача, чтобы обследовать тебя, он это подтвердит?

Алина даже не моргнула, только уставилась на него, молча бросая вызов. – Да. – Слово было похоже на шипение. – Но если бы это зависело от меня, от моей девственности давно ничего не осталось бы. Я открыто предлагала ее Маккенне – жаль только, что он не взял ее.

Граф отпустил ее и в бешенстве резко ударил ее ладонью по щеке. Лицо ее онемело от пощечины, а голова качнулась в сторону. Оглушенная, Алина прижала ладонь к распухающей щеке и уставилась на него, широко распахнув глаза.

Видимо, ее изумление и боль несколько успокоили графа. Глубоко вздохнув, он подошел к стулу и сел с величественной грацией. Его блестящий черный взгляд нашел ее. – Мальчишка уберется из поместья до завтра. – А ты убедишься, что он никогда не осмелится приближаться к тебе. Потому что, если он это сделает, я узнаю – и использую любые средства и все мое влияние, чтобы уничтожить его. Ты знаешь, что мне хватит сил и желания сделать это. Неважно, куда он отправится, я буду преследовать его и отыщу. И мне доставит огромнейшее удовольствие убедиться, что его жизни пришел жалкий и мучительный конец. Вряд ли он заслужил меньшее, за то, что замарал честь Марсдена.

До этого момента Алина никогда по-настоящему не понимала, что для своего отца была лишь собственностью, что ее чувства ничего для него не значили. Она знала, что он сделает то, о чем говорит – он раздавит Маккенну, словно несчастное насекомое у себя под ногами. Этого нельзя допустить. Маккенну нужно защитить от мстительности ее отца в любом случае. Она не может позволить, чтобы его наказали только за то, что он осмелился полюбить ее.

И хотя страх разъедал ей сердце, она заговорила прохладным, будто не своим голосом, - Маккенна не вернется, если поверит, что я хочу, чтобы он ушел.

- Тогда ради него же, заставь его в это поверить.

Алина ни секунды не колебалась с ответом. – Я хочу, чтобы ему нашли место. Достойное - отдайте его в ученики – пусть он научится чему-то, что позволит ему продвинуться по службе.

Ее отец даже моргнул, услышав дерзкое требование.

- Что дает тебе право думать, что я сделаю это для него?

- Я – девственница, - сказала она мягко. – Пока. Их застывшие взгляды скрестились.

- Понятно, - пробормотал граф. – Ты угрожаешь отдаться первому попавшемуся мужчине, будь то нищий или пастух, если я не удовлетворю твою просьбу.

- Совершенно верно. – Алине не понадобилось актерское мастерство, чтобы убедить его. Она говорила абсолютно искренне. Когда Маккенна навсегда уедет, ничто больше не будет иметь для нее значения. Даже ее собственное тело.

Дерзость Алины, казалось, заинтриговала и в то же время разозлила графа. – Похоже, в тебе все же есть немного моей крови, - тихо сказал он. –Хотя это, пожалуй, только твоя мать знает наверняка. Хорошо, я устрою на службу этого наглого ублюдка. А ты выполнишь свою часть соглашения и убедишься, что в Стоуни Кросс навсегда избавились от него.

- Ты обещаешь мне? – настойчиво спросила она, крепко стиснув пальцы.

- Да.

- Тогда я тоже обещаю.

Презрительная усмешка исказила его черты. – Мне не требуется твое слово, дочь. Не потому что я тебе доверяю – поверь мне, нет. Но потому что мне известно, что честь для женщины не имеет не большую ценность, чем отбросы.

Так как ответа не требовалось, Алина продолжала стоять прямо, пока он жестом не приказал ей уйти. Оцепеневшая и сбитая с толку, она пошла в спальню, ждать, когда придет Маккенна. Мысли бешено проносились в ее голове. Одно было ясно – никакая сила на земле не заставит Маккенну оставить ее пока он думает, что она все еще любит его.