Возвращение Конана - [3]

Пожав широкими плечами, Конан нарушил тишину:

- Я еду один! Лошадь, Просперо, и одежду купца!

- Куда ты направляешься? - спросил генерал.

- В Канарию к чародею Пелиасу из Кофа. Я подозреваю, события этой ночи разыгрались не без помощи черной магии. Это летящее чудовище не было обычной птицей. Я никогда не просил помощи у колдунов, но теперь, похоже, мне понадобится совет Пелиаса.

В это самое время, приложив ухо к замочной скважине, по другую сторону тяжелой дубовой двери подслушивал какой-то человек. Последние слова вызвали, кривую ухмылку на его лице. С вороватой улыбкой он отступил в одну из ниш в стене коридора, задрапированную тяжелой тканью. Он слышал, как дверь в комнату открылась и Конан и его друзья вышли. Вскоре их шаги прогремели по лестнице и стали постепенно затихать. Шпион выждал, пока не смолкнет последний звук, а затем осмотрелся и крадучись двинулся по коридору. Одетый в платье слуги, он пересек двор, не вызвав ни у кого подозрений. На несколько минут он скрылся в комнате для прислуги и уже вскоре появился закутанным в широкий шерстяной плащ - в это время года ночи были довольно прохладны. Сказав пароль охраннику, он вышел через ворота и направился в западную часть города.

Никто не следовал за ним. Его путь пролегал по узким улицам и переулкам. Луна изредка пробивалась из-за туч, освещая дорогу. Стражники в остроконечных шлемах, вооруженные алебардами, парами патрулировали улицы, негромко перебрасываясь словами. Проститутки высовывались из окон и окликали запоздалых прохожих. Некоторые из самых ретивых, как правило, весьма красивые, демонстрировали свои прелести через прозрачные шали. Другие, усталые и раньше времени увядшие, и оттого сверх меры накрашенные туранскими румянами, вели себя поскромнее. Но человек торопливо продолжал свой путь, не обращая внимания на их призывы.

Немного погодя шпион подошел к большому зданию, окруженному садом. Сад был обнесен высокой стеной, но в одном месте находилась маленькая дверь. Человек четырежды стукнул бронзовым кольцом. Дверь открыл смуглый гигант Стигион, одетый в белое. Человек прошептал несколько слов, после чего быстро прошел в дом, погруженный во мрак. Светилось лишь одно окно. Дом явно принадлежал не аквилонцу. Тяжелые гобелены и картины в дорогих рамах украшали стены, причем преобладали сюжеты отчетливо восточного характера - куполообразные храмы, белые зиккураты, люди с тюрбанами на головах и в широких мантиях. Причудливые столики, диваны, покрытые разноцветным шелком, золотые вазы с экзотическими цветами вносили атмосферу роскоши и восточной экзотики.

На диване развалился большой, пышущий здоровьем человек и маленькими глотками пил вино из украшенного драгоценными камнями кубка. Небрежным кивком он ответил на приветствие вошедшего.

- Что привело тебя, Маринус? - отрывистым голосом произнес Мандар Чен, хозяин этого богатого дома. - Зачем ты ушел с королевского бала? Еще далеко до рассвета, и бал должен продолжаться. Разве что Конан поддался одному из своих варварских капризов. Что случилось? - продолжая пить вино, он пристально взглянул на Маринуса.

- Мой господин, королеву похитило чудовище, которое по воздуху скрылось вместе с ней. Король один выехал на поиски. Первым делом, чтобы узнать место нахождения грабителя, он отправился к чародею Пелиасу из Канарии.

- Клянусь Эрликом, это прекрасная новость! - Мандар Чен приподнялся со сверкающими глазами. - Пятеро моих людей послужили пищей для коршуна. Эти проклятые собаки, "Черные драгуны", неподкупны, но теперь Конан один в чужих землях!

Он хлопнул в ладоши. Стигиец появился тихо и мгновенно, его темное лицо было мрачно и непроницаемо. Мандар Чен произнес:

- Конан Аквилонский отправился этой ночью в длительное путешествие. Он поехал один в одежде купца. Его цель - город Канария, где он собирается просить помощи у колдуна Пелиаса. Быстро отправляйся к Барракусу, который стоит лагерем у Биджи. Прикажи ему взять несколько человек, заслуживающих доверия, и пусть он убьет Конана, когда тот прибудет в Канарию. Киммериец не должен встретиться с Пелиасом. Если он доберется до этого проклятого колдуна, тот сможет уничтожить всех наших людей одним взмахом руки.

Мрачные глаза стигийца блеснули, и его обычно неподвижные черты лица исказила страшная улыбка.

- Все будет исполнено. Я давно знаю Конана, - произнес он. - Этот негодяй уничтожил принца Катума из Канариса. Я, один из немногих, кто уцелел, позднее был захвачен им в плен и продан - это я, благородный рыцарь! Долгое время ждал я мести и, если боги будут благосклонны, я убью киммерийца сам!

Его пальцы судорожно сжали рукоять длинного кинжала.

- Я все исполню, господин! - он глубоко поклонился и вышел.

Мандар Чен сел за богато украшенный столик из розового дерева. Выдвинув ящик, он достал золотой карандаш, лист пергамента и начал писать:

"Королю Ездигерду, королю Турана и повелителю Восточной империи, от верного слуги. Мандар Чен доносит: Конан-киммериец, разбойник и грабитель, отбыл без охраны в Канарию. Я послал людей убить его. Когда это свершится, я пришлю вам его голову. Написано в Год Лошади на третий день Золотого месяца".