Возвращение к себе - [56]

Почти не контролируя себя и теряя дыхание, Роберт все же отстранился:

- Я не хочу стать причиной бед в этом доме.

Женщина приложила палец к его вмиг запекшимся губам:

- Разве такое возможно? Никакой беды.

Дальше все слилось в бурный поток, который подхватил его и понес. …только не торопиться, еще чуть-чуть… шелковая, гладкая… когда она успела раз-деться?.. нежная, прохладная кожа под грудью… не хочется отнимать рук, частое биение сердца…

Он останавливал себя, пока мог. А потом… она сама раскрылась. Одним движением он ворвался горячую, влажную глубину и задвигался, гоня вверх, нарастающее наслажде-ние.

Ему показалось, извержение наступило почти мгновенно. Разбегаясь разноцветными искрами, в затылке глухо стукнула боль, а тело продолжало содрогаться в спазмах.

Роберт сполз со скамьи и уселся прямо на пол. Искры в глазах превратились в радуж-ные круги, а голова вдруг показалась легкой как надутый воздухом шар.

Реальность никак не хотела возвращаться в свои границы. И - ладно!

Краем глаза он заметил, как женщина встала с лежанки, спустилась по ступеням к воде и начала смывать, стекающее по ногам семя. Роберт прикрыл глаза. Зрелище могло обернуться повторной неконтролируемой вспышкой.

- Не хочешь войти в воду? - сама она уже стояла на краю бассейна, завернувшись в покрывало. Накидка не скрывала, скорее подчеркивала мягкие округлые формы. - Я при-несу сухое полотенце.

Он быстро окунулся. Вытереться женщина ему не дала, сама быстро промокнула воду на теле и протянула сухую джелябу.

- Тебе помочь одеться?

- Нет.

Роберт был несколько разочарован, прозаичным окончанием процедуры вытирания, однако тут же рассудил, что так оно и лучше. Ситуация до сих пор оставалась неясной.

- Кто ты, прекрасная… - хотел сказать девушка, но осекся. Перед ним было не юное создание. Ему улыбалась красивая зрелая женщина. Роберт не мог наверняка сказать сколько ей лет. Возраст женщины - вообще загадка. Но у юности не бывает такого спокойного, уве-ренного в своей красоте взгляда. Над чистым высоким лбом на две стороны разделялись бле-стящие черные волосы. Под тонкими выгнутыми бровями мерцали темные миндалевидные глаза. У внешних их уголков уже залегли морщинки. Крупные, мягкие губы и тонкий нос были совершенны. Легкая складочка под подбородком, намек на полноту, ничуть не портили этого лица.

Роберт шагнул ближе и осторожно провел губами по ее приоткрытым губам. Это не было порывом страсти - просто такие губы хотелось целовать. Женщина отстранилась:

- Пойдем, я провожу тебя.

Они шли теми же лестницами и переходами, что водил его Джамал. Незнакомка уве-ренно двигалась впереди, покачивая бедрами. Движение ягодиц под тонкой тканью отдава-лось толчками у него в животе. Пришлось отстать, и еще - обозвать себя сопливым юнцом, чтобы сохранить видимость спокойствия.

В комнате Роберт сел первым, ноги предательски подрагивали, да и вообще…

Женщина осталась стоять посреди невеликого помещения. На полу вперемешку валялись покрывала, подушки, одежда, оружие.

- Присядь госпожа. - Роберт указал ей место против себя. Она слегка нахмурилась, но села.

- Итак, может быть, ты все же объяснишь, чему я обязан счастьем… познакомиться с тобой?

Она улыбнулась, оценив иронию:

- Тафлар абд Гасан предупреждал меня, что ты - сложный человек, и обязательно начнешь задавать вопросы.

- Это он тебя послал?

- Не послал, попросил помочь. Я согласилась.

- И все же, кто ты?

- Фатима, рабыня.

- Рабыня, которую просит о помощи всесильный царедворец?

- Я друг. Знаю, это звучит странно, - проговорила она глядя в недоверчивые глаза франка, - нo так оно и есть. Если тебе интересно, поясню: у Тафлара был единокровный брат, сын наложницы. С одной стороны обычный раб, каких много в богатых домах, с другой - самый близкий человек. Он родился хромым, вернее вообще не мог ходить. Тафлар настоял на том, чтобы мальчика оставили в доме. Они вместе росли, вместе со временем стали заниматься наукой в лазоревой башне, куда вхожи только самые близкие. Когда я была совсем молодой, Тафлар отдал меня своему брату. Я родила ему двух сыновей. Они уже выросли и служат в личной гвардии Селима Малика.

Роберту стало муторно. Что значит, потерять над собой контроль! Он поставил себя в до отвращения двусмысленное положение. Жена брата - семья Тафлара. Или это злая шутка хозяина?

- Несколько лет назад Масуд умер. Я осталась в доме и стала другом Тафлара, даже доверенным лицом.

- Ты его жена?

- Что ты! Нет, конечно. Браки заключаются по политическим или имущественным со-ображением.

Для продолжения рода.

- На Востоке можно иметь много жен.

- Только четыре, зато наложниц - сколько позволяет здоровье и благосостояние.

- Прости, но для меня это дико.

- Если тебе неприятно, давай закончим разговор.

- Хорошо, только еще один вопрос: Тафлар сказал, какая помощь от тебя требуется?

- Разумеется, - рассмеялась женщина.

- И еще…

Но Фатима больше не стала слушать, вместо разговоров, она откинула полу покрывала, приподняла одну грудь и стала легко покачивать ее, держа как спелое яблоко. Другую руку она протянула Роберту.

Селим Малик вернулся на следующую ночь.

Джамал проскользнул в комнату утром, когда небо еще сохраняло темно-синий оттенок на западе, а воздух следы прохлады. Старик пошептал на ухо женщине.