Возвращение из мрака. Смерть крестного отца - [13]

В этот момент дела обстояли именно так. Она стала сильной и храброй. Ей даже показалось, что головная боль прошла.

- Послушайте, Гарольд! Я кое-что нашла… Нашла в своей комнате игрушечный револьвер. Его почти невозможно отличить от настоящего.

- Лина, говорите тише. Нельзя, чтобы они пронюхали о том, что мы нашли друг друга. Это было бы…

- Но, Гарольд, послушайте! Револьвер! Он может нам пригодиться, когда мы организуем побег…

- Лина, вы мужественная девушка. Хорошенько спрячьте его. Спрячьте так, чтобы его можно было быстро достать. Не берусь предсказать, что могут сотворить с нами эти люди. Возможно, у нас действительно есть кое-какие шансы.

- Шансы… - Лина только на это и надеялась - на самый невероятный шанс.

- А что касается тех бумаг, Лина… - Голос из соседней комнаты зазвучал яснее. Похоже было, что Гарольд собрал все силы, чтобы произнести последние слова. - Попробую вам объяснить… Сейчас не время рассказывать обо всем, но… Все произошло именно из-за этих листочков бумаги. Из-за этих бумаг теперь ваша жизнь подвергается смертельной опасности. В опасности обе наши жизни. Теперь вы знаете, из-за чего это случилось, Лина. Я обыкновенный курьер секретной службы. Это значит, что я передаю тайные сообщения агентам…

- Агентам? - Лина с трудом понимала, о чем он говорит.

- Секретным агентам. Я нейтральный человек, независимый американский гражданин. Думаю, в этом вас не имеет смысла уверять.

Лина улыбнулась. Нет, Гарольду Питерсону не надо было убеждать ее в этом. Заявление о секретных агентах, однако, поубавило у нее решительности. Только теперь девушка поняла всю серьезность слов Гарольда Питерсона. Секретная служба… А Гарольд у них - курьер. Теперь стало ясно, почему его похитили.

- Это особо секретные бумаги. В них - сведения огромной важности. Я должен был передать их агентам в Стокгольме и Хельсинки. Они ни в коем случае не должны попасть в чужие руки! Лина, наверное, у вас больше шансов вырваться отсюда, чем у меня. Если вам это удастся, не тратьте из-за меня ни секунды. Воспользуйтесь любой возможностью, какая только вам подвернется. И обещайте мне, что, если будете на свободе, доставите эти бумаги в Стокгольм и Хельсинки. Поезжайте по запланированному маршруту. Вы обещаете?

- Но, Гарольд… мистер Питерсон… Я ведь не знаю, кто… - От волнения Лина опять перешла на официальный тон.

- Все, что от вас потребуется, - это останавливаться в тех отелях, где мы забронировали номера. Агенты войдут в контакт с вами самостоятельно. Нужно только терпеливо дождаться.

- Но я не понимаю! Я…

- Вполне естественно, что вам многого пока не понять. Но сейчас я не могу вам все объяснить. Я уже сказал, что эти бумаги исключительно важны. Они касаются совершенно секретных вещей. Речь идет о безопасности… - Голос Гарольда Питерсона оборвался. Лина терпеливо ждала, стараясь почти не дышать. Наконец он раздался вновь: - Если вам удастся выбраться отсюда, обещайте мне, Лина, что вы все сделаете так, как я просил вас! Это очень важно!

- Обещаю, - ответила внезапно охрипшим голосом Лина и прижала ладонь к бешено колотящемуся сердцу.

- Другого я и не ожидал от вас, Лина. - По тону чувствовалось, что Гарольду Питерсону стало намного легче. - Лина! Вы связались с Диком Гренджером? Встретились с ним?

Дик Гренджер? Лина опять ощутила почти беспричинное недоверие к этому человеку. Она была уверена, что он слишком мало сделал для того, чтобы отыскать след Гарольда.

Однако девушка спокойно ответила:

- Да. Я встречалась с ним.

- Это хорошо. Он будет вас охранять. Он вам поможет и в случае необходимости защитит вас.

- Гарольд, я в этом не совсем уверена. Не думаю, что Гренджеру можно так безоглядно доверять.

- Вы должны доверять Гренджеру! Он один из наших. Можете довериться ему во всем. Он уже три года как наш связной в Лондоне.

Лина слушала молча.

- А что касается бумаг - они очень, очень важные. Возможно, в одиночку у вас ничего и не получится. Обещайте, что будете сотрудничать с Гренджером, Лина! Вы просто должны это сделать!

Лине пришлось обещать сделать именно так, как он говорил, но уверенности в том, что она сдержит слово, у нее не было. Девушка, как и сам Гарольд, пока сидела в тюрьме, и только потому, не колеблясь, дала слово своему шефу. Она стремилась в первую очередь успокоить его и потому охотно дала слово выполнить все его требования.

Потом их разговор опять прервался - Гарольд сказал, что к нему, кажется, кто-то направляется. Вскоре Лина услышала в коридоре неясные голоса. Она не могла разобрать, что происходит в соседней комнате. Может быть, Гарольда Питерсона увели на допрос? Может быть, сейчас он стоит перед отвратительным низкорослым человечком в черных очках?

Лина медленно вернулась к дивану. Совершенно измученная, она упала на подушку. Все было так непонятно, так страшно! Гарольд Питерсон говорил о секретной службе, об агентах, о курьерах и связных, о конфиденциальных делах, о поручениях особой важности… Она была абсолютно уверена, что ее шеф не станет совершать дурных поступков, это был безупречный человек. И ей хотелось как можно лучше выполнить обещание, данное ему.