Возвращение, или Свободу попугаям! - [37]

Как ни был простой люд охоч до крови, а только поглазеть, как я колдовать буду, жаждал сильнее, да и спорить с магевой себе дороже. Большинством голосов мне "дозволили" применить к незадачливому вору магию. Я кротко улыбнулась. В голове уже крутилось изящное в своей простоте восхитительно стройное заклятье, совмещающее в одной три руны: Дагаз, трактуемую многомудрыми рунознатцами как точка величайших изменений, превращаемая явление в его противоположенность, Тейваз — руна справедливого суда и Гебо — обмен дарами. Эта рунная комбинация, по моему умыслу должна была на корню пресекать порыв вора к краже, оборачивая его в стремление поделиться с потенциальной жертвой собственным добром в том объеме, какой преступник собирался изъять. Я коротко описала суть заклятья, предлагаемого вниманию уважаемой публики, и приступила к делу.

Рисовать руны краской я не стала, только властно простерла руку в сторону приговоренного, закатившего глаза в полуобморочном состоянии и четко проговаривая имена, вывела их формы в воздухе на уровне его груди. Мое мысленное пожелание было принято к сведению, и сияние волшебных знаков узрели все. Вот теперь руны намертво впечатались в суть Черного Карина, тем более крепко, что сам ворюга был абсолютно уверен в конечности и бесповоротности приговора. А когда существует такая безрассудная вера, нет нужды в каких-то дополнительных усилиях со стороны творца. Жертва все сделает совершенно добровольно и с песней.

Натворив доброе дело, отбоярившись от назойливых предложений кузнеца (того самого дюжего советчика) бесплатно подковать Дэлькора, и оставив бедного вора оплакивать свою судьбу в обществе любопытствующих доброжелателей, наш маленький отряд тронулся в путь. Вернее, тронулись кони, мы ехали на их спинах, а славно откушавший Фаль мирно посапывал в излюбленном гамаке из моей рубашки.

Первое, о чем заявила я, выбравшись, наконец, на тракт, было:

— Если в каждой деревне, где нам приспичит перекусить или ночлег искать, будет такое твориться, я, пожалуй, потребую пересмотра маршрута. Склоняюсь в сторону самых малолюдных, желательно вовсе необитаемых мест. Такими темпами мы к горам и до зимы не доберемся, вот замерзнет озеро, мне что ж тогда, лед грызть?

— Я не думал, что все так обернется, извини, — искренне чувствуя себя виноватым за втягивание магевы в разборки с чужими проблемами, сказал Кейр.

— Ладно, забыли, — махнула я рукой.

— Ты так быстро прощаешь, — заметил будто бы вскользь Гиз равнодушно-показательным тоном.

— Я вообще-то совсем не злопамятная, отомщу и забуду, — поделилась я с ним анекдотичной истиной, — но, Гиз, чтобы мстить, надо сильно рассердиться, это ведь только наемник-профессионал убивает с холодным сердцем. Я же, простая девушка, — почему-то услышав такое словосочетание мужчина ухмыльнулся, — не злилась ни на девчонку, ни на ворюгу. Все равно они не смогли причинить мне реального вреда, поэтому и прощать было незачем и некого. А с теми, к кому не испытываешь ни особенной симпатии, ни злобы, легко и просто поступать по справедливости, можно даже жалеть.

— Но Карина ты жалеть не стала, — вступил Лакс, играя поводьями своего каурого конька. Тот показательным красавцем со статями и фактурой не был, но обаятельным симпатягой его назвал бы любой, впрочем, как и владельца. Когда рыжий парень был рядом, у меня приятно щекоталось и теплело в груди. Может, это и называют любовью?

— Ага, — согласилась я. — Только ведь так лучше и для него и для других. Если б парня в следующий раз кто другой словил, без вожжей наверняка бы не обошлось. А меченый он точно с плохой дорожки б не свернул.

— Пожалела, — вынес свой окончательный вердикт Кейр, и я не стала спорить. На каждый, даже самый простой вопрос практически всегда найдется не один правильный ответ. Для него, насмотревшегося на справедливый суд в Патере и в буквальном смысле этого слова бывшего мечом возмездия, мой подход к решению проблемы был жалостью. Кажется, такого же мнения придерживался Гиз. Ну и пусть, главное, чтоб не путали жалость со слабостью и не пытались мною командовать.

Я еще чуток подумала, анализируя мотивы собственных поступков, и констатировала:

— Не люблю я решать что-то окончательно за других, не правильно это. Уж лучше создать все условия для того, чтобы каждый сам выбирал свой путь и посмотреть, что получиться.

— А вот это уже не жалость, а почти беспощадность, магева, — поразмыслив, задумчиво промолвил Гиз, — но такова и должна быть Служительница.

— Еще раз про служительницу скажешь, получишь в нос! Я никогда не говорила, что я добрая, — огрызнулась я. — Но вообще-то, свобода выбора — одно из основополагающих свойств души, которая, по мнению большинства религий, дарована каждому лично Творцом, и лишать этого дара, хорош он или плох, все равно не правильно. Конечно, выбирать не всегда приятно, удобно и радостно. Часто кажется, что выбрать за кого-то будет лучше, чем позволить ему сделать ошибку. Только разве я требую, чтобы со мной соглашались? Я всего лишь поступаю так, как считаю нужным сама, а жестокость это, справедливость или милосердие анализировать не собираюсь.