Возвращение домой - [11]

— А ну-ка тишину навели! — скомандовал учитель. Все остальные учащиеся стали обсуждать наш разговор и перешептываться, а где-то и смеяться.

Вот только без ментальных техник я не понял за кого они в конце концов болеют. Немного приоткрыв свое сознание для того, чтобы это узнать, я чуть не охнул.

Нагрузка на сознание была такой, что я едва сам не получил «ментальный удар» всего лишь от попытки прочитать настрой окружающих.

Пока я приходил в себя, учитель спросил в пространство. — Кто может подтвердить слова Ключенцева?

Вокруг него сразу стали подниматься руки. К моей радости, подняли не все. Зато на его же предложение поднять руки, тем кто может подтвердить мои слова не поднял никто.

— Хм… — красноречива посмотрел на меня учитель. — Может еще кто-то хочет что-то добавить?

— Семен правду говорит, — неожиданно влез в разговор Богрянин. — Лично мне, предлагал его на дуэль вызвать.

— Да? — с какой-то странной интонацией, сказал мужчина и впился в меня колючим взглядом, который я проигнорировал, но мозг стал судорожно искать причину столь резко изменившегося отношения со стороны учителя. И я эту причину нашел. На груди у него красовался такой же узор, как и у Богрянина. Это значит, что он ему родственник. Важный ученик и родственник, против неизвестного парня, естественно он поверит своим. А я ведь надеялся, что он успокоит зарвавшихся молодчиков. Так, как он себя ве, л едва зашел в кабинет, вселял оптимизм. — Как вас зовут?

— Арсений Советников, — сказал я, надеясь, что мужчине мое имя и фамилия что-то скажут и он не начнет пороть горячку. Потому, что по проявившейся на его лице неприязни мне было понятно, что свою сторону он уже выбрал. Вот только ни мое имя, ни фамилия ничего ему не сказало.

— Что же… В первый день получить дисциплинарное взыскание… Это нужно обладать уникальными возможностями, — проговорил учитель. — У нас… Господин Советников Императорский лицей! Вам не стыдно врать!?

— А кто врет? — не понял я, признаться этот лицей еще и часа не прошло начал меня изрядно напрягать.

— Да вы врете! Наглая морда! — крикнул учитель.

— Что?! — зло сказал я. Это к малолеткам у меня претензий особых не было я их позже проучу и уважать себя заставлю.

Я с таким сталкивался, знаю, как поступить и что сделать в этой ситуации. Вот только взрослый мужчина — учитель еще и унижает меня, не разобравшись в ситуации. Если бы мне не нужны были связи в лицее я бы сразу вызвал его на дуэль и мне все равно кто он, явно не сильнее Учителя. Вот только я, сцепив зубы зло сказал: — Не разобравшись в ситуации называть меня обманщиком… Слишком поспешное решение… Может… Хотите извиниться, пока не поздно…

— Каков наглец! — глаза у учителя расширилось. — Мне хватило слов от уважаемых учеников, которые заслужили право говорить и надеяться, что их педагог им поверит. А вы кто?! Я вас и знать не знаю!

— Да, я тут первый день, — сжав зубы сказал я. — И да, вы меня совершенно не знаете. И когда мне предложили учиться в этом заведении сказали, что оно элитарное и абы кто в нем не учится.

— Вот именно элитарное! — поднял палец вверх учитель. — Вот именно! А вы своими действиями…

То, что он дальше говорил, я не слушал. А перевел взгляд на учеников. Кто-то смотрел на меня с превосходством. Группа «Богрянина» со злостью и предвкушением. Часть учеников смотрела с жалостью. Кто-то смотрел с пониманием и поджав губы ждал, когда это все закончится. Понять мысли сверстников в такой ситуации было несложно. И я сделал это без всяких ментальных техник.

— Советников! Вы что меня не слушаете?! — кричал мне в лицо учитель, сделав несколько шагов навстречу. А я понял, что неправильно разработал свою модель поведения. Теперь я точно не должен скрывать свое происхождение. От осознания этого меня словно расслабило.

По проведению первых дней в лицее у меня был план, который мне не нравился, но который я считал необходимым.

А раз я не ученик Советников, а глава Рода Советников или по крайней мере одной из ветвей Рода в России, то должен и вести себя соответствующе.

— Я не собираюсь слушать подобный бред! — сказал я ему, сделав лицо понаглее, отчего мужчина поперхнулся. — Скажите мне, Дмитрий Игоревич. А в этом «элитарном заведении». — Последнее я сказал с явным сарказмом, и указал на угол. — Камеры, висящие над потолком, работают?

— У нас все работает! А вы… — начал было мужчина.

— Так может вместо того, чтобы разбрасываться словами сходим и поднимем записи?! — перебил я в очередной раз мужчину. — Глядите и начнете видеть дальше собственного носа.

— Хамло! — чуть ли, не брызжа слюной крикнул мне в лицо мужчина. — Перебить учителя!

— Хамло — называет меня вруном! — жестко осадил я его и попытался достучаться до его мозга. — Может, все-таки посмотрим камеры? И разберемся наконец, кто есть кто?

Реакция учеников на мои слова была впечатляющей. Гул учеников стоящий в помещении был таков, что казалось, что я стою в огромном торговом центре.

Лицеисты были удивлены моим поведением. Кто-то смеялся, кто-то ругался, кто-то просто думал, что ему послышалось. Равнодушным не оказался никто. Зато я понял, что выбрал верный тон. Раз не получилось, все сделать втихую, пусть все узнают меня по громким заявлениям.