Возвращение домой - [28]

— Я займусь. — И Рурк записал в блокноте. — Что-нибудь еще?

Эвелин больше ничего не сказала, лишь снова посмотрела на часы. Да, она была слишком уверена, что Сара приедет.

— Почему тебе просто не выбросить это из головы, Эвелин? Судя по всему, она не появится, — тихо проговорил Рурк.

Ее взгляд переметнулся от часов на него. Она взяла папку из стопки, лежавшей на углу стола.

— Может, она поехала прямо в офис, хотя в прошлый раз мы встречались здесь. Но вполне естественно предположить, что днем я на работе.

— Если бы она там появилась, Элис позвонила бы.

Рурк усмехнулся про себя — и в голосе Элис звучала бы обида, как всегда, при упоминании имени Сары. Но она бы точно позвонила. На Элис можно положиться — что бы ни случилось, она выполнит все указания.

Десять дней назад Элис было строго-настрого приказано немедленно связаться с Рурком или миссис Кэтчем, едва мисс Сара Андерсон появится в офисе корпорации «Эв косметикс».

Подобное требование возбудило любопытство и задело самолюбие энергичной женщины. Элис была доверенной секретаршей Эвелин больше двадцати лет и чувствовала — что-то происходит, но, не зная, что именно, воспринимала тайну как личное оскорбление.

Эвелин рассказала секретарше правду о своем здоровье. У миссис Кэтчем не было выхода — из-за постоянных осмотров, сеансов химиотерапии она часто отлучалась из офиса.

Элис ужасно расстроилась. Рурк знал о ее безмерной преданности Эвелин, но слезы, которыми разразилась секретарша, его удивили. И хотя Элис была лет на десять моложе Эвелин, любой, увидевший ее в тот момент, решил бы, что перед ним убитая горем мать, над которой нависла угроза потерять любимое дитя. Ему пришлось немало потрудиться, приводя Элис в чувство.

Но с того момента секретарша защищала Эвелин и ее тайну с яростным усердием. Итак, о болезни Эвелин знали только трое; в компании и за ее стенами никто понятия не имел, что дважды в неделю Эвелин отправляется в клинику — по вечерам или, как сегодня, утром. Для особенно настойчивых, старавшихся допытаться, где Эвелин, секретарша неизменно находила правдоподобный ответ.

После химиотерапии Эвелин часто испытывала слабость и, как подозревал Рурк, тошноту, поэтому после сеансов она не возвращалась в офис. Но, как истинный трудоголик, в такие дни Эвелин вызывала Рурка для работы на дом.

— Время еще есть, — упрямствовала Эвелин, — Сара появится. Я так и думала, что она будет тянуть до последней минуты. На ее месте я поступила бы точно так.

— Возможно. Но на твоем месте я бы не слишком надеялся.

— Да нет, конечно. Ты меня знаешь. — Она открыла папку и поправила на носу очки для чтения в темной оправе.

— Теперь о проекте «Западного рая»…

Они усердно работали, но Рурк замечал постоянные взгляды Эвелин то на часы, то на дверь. Вероятно, думал Рурк, она рассчитывает на появление Сары в любом случае — примет ее дочь предложение или нет.

Они обсудили все неотложные деловые вопросы и уже собирались устроить перерыв на ленч, когда миссис Честер, домоправительница Эвелин, постучала в дверь и просунула голову:

— Простите за беспокойство, миссис Кэтчем, но вы сами просили немедленно сообщить о появлении мисс Андерсон. Мне ее впустить?

Эвелин бросила на Рурка победоносный взгляд.

— Да, пожалуйста, миссис Честер.

— Мне уйти? — спросил Рурк, когда они остались одни.

— Останься. Ты знаешь о Саре и о моих планах. — Она чуть насмешливо скривила губы. — И к тому же мне может понадобиться свидетель.

Ободряюще улыбнувшись, Рурк уселся, приготовившись ждать, и с удивлением отметил, что волнуется от предстоящей встречи с Сарой, как будто предвкушая что-то.

Ему нравились женщины. Многие женщины. Но разве когда-нибудь какая-нибудь женщина интересовала его так сильно? Он не мог вспомнить.

Они ждали недолго. Через несколько секунд миссис Честер ввела Сару в уютный кабинет Эвелин.

— Я очень рада, что ты передумала и воспользовалась билетом на самолет, Сара, — сказала Эвелин, когда за миссис Честер закрылась дверь.

— Если бы вы дали нам знать, мы бы встретили вас в аэропорту, — добавил Рурк.

Сара искоса бросила на него холодный взгляд.

— Я сама могу о себе позаботиться. Благодарю вас.

— Да, я вижу. — Рурк кивнул, вежливо улыбнулся, подавляя вздох. Сара казалась спокойнее, сдержаннее, но тон такой же враждебный, как и десять дней назад.

Как только они сели, Сара сразу перешла к делу. Она закинула ногу на ногу, расправила юбку и посмотрела Эвелин прямо в глаза.

— Я приехала обсудить ваше предложение. Но вы должны знать: если я решу принять его — а здесь очень большое если, — я буду настаивать на определенных условиях.

— Условиях? — Эвелин подняла бровь.

— Да. Насколько я помню, это вы явились ко мне. Или вы соглашаетесь на мои условия, или мы обо всем забываем.

Рурк подавил улыбку. На этот раз он угадал, и его предчувствие, что Сара возьмет реванш, оправдается.

— Понятно, — пробормотала Эвелин. — И каковы эти… условия?

— Во-первых, я хочу знать, что происходит. Не пытайтесь пичкать меня чепухой, что вы просто хотите вернуть принадлежащее мне по праву рождения. За вашим предложением скрыто нечто большее, ваша щедрость возникла не вдруг и не на пустом месте. В последние тридцать два года вы даже не интересовались, жива ли я. Так что номер с материнской заботой не пройдет.