Возвращение Цицерона - [21]

— Да, — ответил Цицерон. — Мне тоже это купание не доставило удовольствия. Большая к тебе просьба, Алеша: не закидывай меня больше в воду.

— Не буду, — пообещал он и соскочил с постели.

Когда Алеша с Цицероном в руках спустился вниз, Светлана Борисовна уже накрыла на веранде стол для завтрака. Даринда помогала ей у плиты, Алексей Александрович сидел в кресле и читал газету, а Фуго плескался в ванной. На веранде слышно было его довольное фырканье и повизгивание.

— Доброе утро, — сказал Алеша и поставил Цицерона на шкафчик.

— Доброе, очень доброе, — ответила мама. — Погода, как на заказ. Последние дни лета, а тепло и ясно, словно май на дворе.

Фуго выбрался из ванной, когда все уже сидели за столом. Поприветствовав Алешу, он занял свое место, взялся за вилку, но заметил Цицерона с горящими фотоэлементами и воскликнул:

— О! Живой! Привет, Цицерон.

— Здравствуй, Фуго, — ответил бывший грузовой робот.

— Ты больше так подолгу в реке не купайся, — назидательно сказал Фуго, и всем показалось, что он сейчас погрозит Цицерону пальцем. — А то взял моду все время исчезать. То в лесу заблудится*, то в воду сиганет, а мы здесь волнуйся. Прямо не робот, а Красная Шапочка какая-то.

— Почему Красная Шапочка? — удивился Цицерон. — Она же никогда в реке не тонула.

— Откуда ты знаешь? — принимаясь за овсяную кашу, спросил мимикр.

— Я знаю эту сказку, — ответил Цицерон.

— Мало ли, что ты знаешь, — спокойно проговорил Фуго. — К твоему сведению, на следующий год, после того как охотники спасли её и бабушку от волков, Красная Шапочка упала в реку и чуть не погибла. Правда, в сказке этого нет.

Услышав эти слова, Светлана Борисовна замерла с ложкой в руке, Алексей Александрович посмотрел на мимикра поверх газеты, а Алеша сказал:

— Ну ты даешь!

— Уберите меня отсюда, — неожиданно попросил Цицерон. — Этот врун сочиняет такие глупости, что у меня контакты начинают окисляться.

— Подумаешь, — обиделся Фуго. — Спасаешь его, спасаешь и никакой благодарности.

Не успели они позавтракать, как зазвонил телефон. Алеша снял трубку и услышал уже знакомый голос Виталия Орлова с телевидения.

— Доброе утро, — поприветствовал его Орлов и тут же спросил: — Ну что, похоронили обезьянку?

— Какую обезьянку? — не понял Алеша.

— Я имею в виду собачку, — поправился Орлов.

— Собачку? — удивился Алеша.

— Ну попугайчика или морскую свинку. У вас же вчера кто-то утонул.

— А-а-а, — наконец сообразил Алеша и рассмеялся. — Это наш Цицерон тонул. Но теперь все в порядке. Папа почистил ему контакты, и он стал как новенький.

— Так Цицерон — это что, утюг? — спросил Орлов.

— Нет, это грузовой писатель, от которого осталась одна голова, ответил Алеша. — Но скоро мы подберем ему и тело.

На другом конце провода замолчали, очевидно Орлов пытался понять смысл сказанного. Затем он осторожно спросил:

— Так мы можем встретиться сегодня с инопланетянами?

— Можете, — ответил Алеша. — Речь они уже приготовили, так что приезжайте.

Фуго при этих словах сделал большие глаза, торопливо проглотил ложку каши и почти выкрикнул:

— Что, прямо сейчас?

— Нет, — положив трубку, ответил Алеша. — Пока они позавтракают, пока доедут, ты десять раз успеешь порепетировать.

В этот момент в дом вошла молочница тетя Зоя. Она пожелала всем приятного аппетита, отказалась от чая и села на краешек дивана.

— Я ваше объявление прочитала, — обратилась она к Фуго. — Лишней мебели у меня нет, а вот мешок картошечки могу подарить. Своей-то вы пока не обзавелись. Так что, заходите и забирайте.

— Вот спасибо, — обрадовался Фуго. — Вы настоящий друг. Жаль только, что у вас не растут апельсины и ананасы.

— Не растут, — согласилась тетя Зоя. — Зато в этом году кабачки на славу уродились. Так много, прямо девать некуда.

— Почему же некуда? — радостно спросил Фуго. — У нас с тетушкой такой большой дом, что поместится хоть тысяча кабачков, и ещё место останется.

— Тысячу я, конечно, дать не могу, но с десяток забирайте, — сказала молочница.

— Спасибо, — ещё раз поблагодарил мимикр. — Вот сейчас позавтракаем и обязательно заберем. Эх, жаль, от Цицерона одна голова осталась. Вот бы где его сила пригодилась.

— А кто это Цицерон? — спросила тетя Зоя, которая не принимала участия в спасении робота, потому что все свое время отдавала домашнему хозяйству.

— Это наш друг — робот, — ответил Алеша. — Вон он на шкафчике стоит.

Молочница подошла к Цицерону и осторожно потрогала его пальцем.

— Добрый день, — поздоровался робот.

— Так это радио, — сказала тетя Зоя.

— Нет, уважаемая, я не радио, — ответил Цицерон. — Я бывший грузовой робот, а теперь вот говорящая железная коробка. Но коробка мыслящая, а значит живая и разумная.

— Тогда хочешь молочка? — предложила тетя Зоя, которая почти всю свою жизнь поила молоком всех разумных и не очень разумных дачников и жителей Игнатьева.

— Нет, спасибо, — отказался Цицерон. — Я не пью.

— Какой удобный у вас друг, — сказала молочница. — Не пьет, не хулиганит. Я бы себе тоже такого друга завела.

Когда молочница ушла, Фуго быстро доел кашу, выскочил из-за стола и начал торопить Алешу:

— Пойдем за картошкой, пока она не передумала.

— Тетя Зоя не передумает, — ответил Алеша.