Возвращение - [11]

Бог изогнул светлую бровь.

– Я не удивлен, что она напоминает тебе Александрию.

Я застыл, лишившись дара речи. Потом мои губы снова скривились в усмешке в ожидании того, что он скажет дальше, хотя дурное предчувствие уже запустило в меня свои костлявые пальцы.

– Что она такое? – выдавил я, обуреваемый желанием что-нибудь уничтожить.

Аполлон опустил голову. Ответ прозвучал не сразу.

– Она полубог.

Глава 4

Такого я точно не ожидал.

– Полубог? – тупо переспросил я. – Настоящий живой полубог?

– А что, бывают фальшивые и мертвые? – усмехнулся Аполлон, довольный собой, но потом вздохнул, заметив мой недобрый взгляд. – А ведь когда-то, Сет, у тебя было чувство юмора.

– Мало ли что у меня было, – огрызнулся я. Бог нахмурился и открыл было рот, словно собираясь развить эту тему, но я-то не собирался на этом зацикливаться. – Истинного полубога не рождалось уже несколько тысяч лет – с тех пор, как смертные стали почитать богов.

– Верно. Мы договорились не создавать полубогов, когда уединились на Олимпе, но все-таки она не одна.

Я пораженно уставился на него, а потом сухо усмехнулся.

– Так по земле бродят полубоги? Знаешь, было бы неплохо узнать об этом где-то с год назад – когда нам надирали задницу.

Полубоги были сродни Аполлионам – по силе их превосходили только боги. Они были невероятно круты. Но в их существование мало кто верил. Как и в то, что существует крылатый конь Пегас. Возможно, так и есть, и он остался с богами на Олимпе, потому что я никогда не видел его.

– Погоди-ка. Что-то не сходится. Я ничего не почувствовал в ее присутствии. И она не вела себя как полубог, к тому же это все равно не объясняет, почему девчонка напоминает мне о… ней.

– Что, так сложно назвать ее по имени? – спросил Аполлон. – Кажется, несколько минут назад ты его произнес впервые, после того как вы двое сразились с Аресом.

Я до боли стиснул зубы.

– Впрочем, неважно, – махнул рукой Аполлон и снова повернулся к проклятой цепочке вентилятора. – Не говори об этом. Страдай в одиночестве.

Я глубоко вздохнул, но это не помогло.

– Я не страдаю.

Запрокинув голову, Аполлон разразился хохотом – на стенах затряслись живописные виды соседнего Голубого хребта.

– Да у тебя такой груз прошлого, что и «Юнайтед Эйрлайнс» не поднимет! Нет, не так. У тебя проблем больше, чем у Медузы, а в сравнении с этой женщиной любая кошатница покажется совершенно нормальной.

– Я тебя ненавижу.

– Приятель, да ты ранил меня прямо в сердце.

Я был нетерпелив, как Цербер[7], у которого забрали любимую игрушку.

– Так что с девчонкой, Аполлон?

Бог уселся в кожаное кресло, которое оказалось ему маловато.

– Долго рассказывать.

– Кто бы сомневался.

Аполлон пропустил эту реплику мимо ушей.

– Все началось с твоего рождения, так что можешь добавить это в список того, где ты облажался.

Интересно, есть ли на свете репеллент от богов? А если есть, где мне его достать?

– Как только ты родился, мы поняли: скорее всего, именно ты станешь Богоубийцей, потому что Александрия должна была появиться через пару лет. Мы не знали, кто из нас в ответе за твое рождение, но в том, что тебя хотят использовать в корыстных целях, сомнений не было.

– Скукотища какая, – бросил я и скрестил руки.

Ничуть не смутившись, Аполлон подвинул кресло к кровати и взгромоздил на нее свои ноги в узких кожаных штанах.

– Существовал риск того, что вы объединитесь, и потому нам пришлось разработать запасной план, на случай если дерьмо действительно попадет в вентилятор.

Я нахмурил брови. Странно было слышать от Аполлона слово «дерьмо».

– Двенадцать Олимпийцев согласились, что сидеть сложа руки мы не можем, – продолжил Аполлон.

Двенадцать Олимпийцев составляли ядро пантеона и были самыми могущественными из богов. На самом деле богов было гораздо больше, они плодились, как кролики, но всем заправляли двенадцать главных.

– Поэтому мы решили сотворить нечто такое, на что никто из нас не решался уже несколько тысяч лет. Мы создали двенадцать полубогов.

Двенадцать? Мать твою!

– Дай угадаю. Ты, Зевс, Гефест, Дионис, Посейдон, Гермес и Арес… – имя этого подонка я произнес с особенным презрением, – обрюхатили смертных женщин, а потом Гера, Артемида, Афина, Афродита и Деметра забеременели от смертных мужчин?

– Да, детей обычно так и делают, – сухо согласился Аполлон. – После зачатия наши милые дамы перенесли своих потомков в тела смертных женщин. Задолго до рождения двенадцати полубогов мы ограничили их способности, чтобы до поры до времени они ни чем не отличались от обычных смертных. Не хватало еще, чтобы в мире смертных полубоги бесконтрольно упражнялись в своей силе.

Я закатил глаза.

– Полубоги сильнее чистокровных. Сет, ты это и сам знаешь. Тот эфир, который мы им передаем, не разбавляется. Они могут управлять всеми стихиями, включая акашу. Мы не можем дать им свободу.

– Еще бы, – буркнул я.

– Однако двоих убили сразу. Зевс приревновал Геру и уничтожил ее ребенка, а она в отместку прикончила его отпрыска. Ты же знаешь эту парочку.

Боги.

– Осталось десять. Как мы теперь знаем, у Ареса засело шило в жопе и он намеревался превратить мир смертных в собственную детскую площадку. Он знал наш план. И попытался вмешаться. Захватив власть, он убил еще четверых. Так на Земле их осталось шесть. Само собой, своего ребенка он убивать не стал.