Возрождение времени - [27]

А если это не сон, то как мог Тяньмин видеть все тайные закоулки корабля? Каким образом свет, заблокированный непрозрачными переборками, мог проникнуть в его глаза? Это было просто несовместимо с законами физики. Разум Тяньмина, пытавшегося найти ответ, хаотически бурлил.

– Потому что природа света безгранична, – прозвучал голос в его мозгу.

Нет, не голос – это была мысль. Тяньмин знал, что мысль принадлежала не ему и не трисолярианам. Пришельцы часто общались с ним, посылая электрические сигналы напрямую в его мозг, так что ощущение было ему знакомо. Эта мысль была иной. Она явилась не снаружи, она возникла в глубине его собственного разума.

В то же мгновение Тяньмин почувствовал взрыв дотоле еще не испытанной им боли – у него даже дыхание зашлось. Это была не физическая, а скорее духовная травма. Казалось, будто в его подсознание ворвался поток иных мыслей и чувств, грозя взорвать разум и затопить то, что осталось от рассудка: рождение Вселенной, небесный свет, безграничность космоса, глубина пространства… неизведанность, потаенность, страх, скорбь, радость…

Тяньмина охватил ужас сродни тому, какой почувствовал Зевс, когда Афина рождалась из его черепа. Тяньмин взвыл и схватился за раскалывающуюся от боли голову. Однако тут же принудил себя сосредоточиться и прибегнуть к приемам медитации, подобной чань-буддистской, – он выработал их в течение долгих лет, когда сопротивлялся умственным пыткам трисоляриан. Поток бурных, хаотичных мыслей застыл ледяной глыбой, а затем растекся в широкий спокойный океан.

– Кто ты? – спросил Тяньмин, когда немного пришел в себя.

I’m the Spirit.

– Я Дух.

Летнее дерево, тени в лунном свете, отражение в воде, собственный образ в зеркале…

Тяньмин почувствовал еще один массированный удар по сознанию. Разум его балансировал на краю бездны. Он переборол себя и спросил:

– Дух? Что за дух?

– Дух света.

Свет и тень, сияние и мрак, призывный зов рога и вечная тишина, морские глубины и небесный свод…

И Дух Божий носился над водами…

И сказал Бог: Да будет свет. И стал свет…

И свет пронзил тьму, но тьма не ведала света…

Еще один поток мыслей обрушился на сознание Тяньмина – он едва справился с ним страшным усилием воли. У него было чувство, будто голова вот-вот разломится пополам. Наконец он, кажется, нашел источник мучений. Голос не разговаривал с ним в обычном смысле этого слова; вместо этого он компоновал его знания и воспоминания так, чтобы выразить неизвестные Тяньмину понятия. С каждым мгновением Тяньмин получал почти безграничное количество информации. Это походило на ту бесконечно сложную светящуюся структуру: большое понятие содержало в себе значения поменьше, а каждый из них складывался из еще более мелких смыслов. Различные концептуальные уровни связывались между собой сетью прочных логических нитей, и ни одна подробность не была лишней. Однако биологический когнитивный механизм Юнь Тяньмина был настолько ограничен, что смог охватить лишь самый верхний слой и превратить его в понятные человеку лингвистические символы. Остальная семантическая структура затопила его разум, в котором память и воображение всколыхнули тайфун эмоций и идей.

Человеческий мозг не предназначен для подобных переживаний. Если бы Тяньмин, борясь с трисолярианами, не развил в себе сверхчеловеческий самоконтроль и психологическую прочность, он бы уже давно рухнул в бездну безумия.

– Вы посланец Бога? – тяжело дыша, спросил Тяньмин голосом, исполненным священного трепета. Хотя он и не был христианином, он все же несколько раз побывал в церкви с матерью, когда был ребенком. Он вспомнил, как священник сказал ему: «Если будешь молиться, Господь услышит тебя. Он пошлет ангела, чтобы тот наполнил твое сердце. «И явились им разделяющиеся языки, как бы огненные, и почили по одному на каждом из них…»[9].

Мне отмщение, я воздам, говорит Господь.

И сейчас, когда трисоляриане воспользовались любовью и добротой людей, чтобы вторгнуться в их дом, стереть их с лица Земли, настала пора Господу явить свою справедливость. Клопы должны получить по заслугам.

Следующая мысль почти что привела его в экстаз:

– Да, с твоей точки зрения, я Дух Хозяина.

А в следующее мгновение мечта Тяньмина разлетелась вдребезги:

– Хозяин мертв; я лишь мертвый Дух.

Тяньмин начал постепенно привыкать к этому способу ведения разговора, требующему значительного напряжения. Он осторожно спросил:

– Вы инопланетянин?

Собеседник терпеливо поправил:

– Нет, я Дух.

– Что вы имеете в виду – «Дух»?

Ответом на этот раз было не поддающееся разумению понятие, которое нельзя было перевести в языковые символы. И снова на мозг Тяньмина обрушилось цунами граничащих с парадоксом идей: сухой океан, край Земли, война драконов с гигантами, сокровище богов, песня, спрятанная в камне…

Он вскрикнул и повалился на пол.

– Прекратите! Не надо! Это невыносимо!

Тяньмин не знал, сказал он это или только подумал.

– Только так мы и сможем общаться. В нашей вселенной это самый простой и наиболее эффективный метод обмена информацией. Но разум в этой вселенной упростился слишком быстро, и вам воспринимать идеабстракции крайне сложно.