Возрождение - [170]

- Тяшшело… - прошипела ламия. – Много боли, много сстраданий. Вы, люди, шшесстокие ссоссдания. Шша-де-ссинн не такие. Они убивают бысстро.

- Ты поможешь?

- Это нашш долг, - ламия склонила голову. – Мои ссёсстры ссрашшаютсся с шша-де-ссинн. Мы ссобрали вссех, кого ссмогли. Ссемьдессят шшесть ссесстёр, двенадссать моховиков. Один голем, которого вы ссовете рыссарем ссмерти… но он сслаб, болото гассит огонь, питающий его тело.

С ума сойти… Гордон поёжился, только представив себе толпу из почти восьми десятков ламий. Пожалуй, ни один из отрядов воинов Ордена, патрулирующих границы болот, не способен был бы остановить такую прорву тварей, пожелай они атаковать кордоны.

- Бой где-то неподалёку? – Миша схватился за меч.

- Нет. Ссражение идёт воссле портала, чересс который вы вошшли в этот мир.

- Тогда как ты узнала…

- Миша, ты балбес, - сквозь зубы буркнул Тео.

Руфус кивнул. Да, ответ на вопрос был очевиден. Если женщина-змея знает о том, где и с кем бьются её сёстры, значит, среди ламий уже есть потери, и их души, ушедшие в великое "ничто", поделились важной, но горестной информацией.

- Они уничтожат ша-де-синн? – осторожно поинтересовался Тео.

Ламия некоторое время молчала, затем совершенно по-человечески вздохнула.

- Ссомневаюсь. Убийссы ошшень бысстры.

- Что скажешь по поводу портала?

- Мир воды ссакрыт. Отссюда нет пути.

- Проклятье!

- Но ссущесствует воссмошшноссть открыть путь в Шшедир исс этого мира.

Пожалуй, впервые за всё время знакомства Руфус видел своего приятеля настолько удивлённым.

- Но… это же невозможно! Шедир очень далеко!

Экзорцист заметил, как в жёлтых глазах ламии мелькнуло снисходительно-презрительное выражение. Хотя это нормально, новые слуги всегда считают, что они лучше старых.

- Ты не вссё сснаешшь, ссуашшини. Ссоссдательница прибыла ссюда исс Шшедира. Первые ссёсстры однашшды ссопровошшдали её в родной мир, где Ссоссдательнисса пыталассь найти вышшившших. Память ссесстёр шшива. Они укассали путь. Тень арки Шшедира недалеко. Нессколько чассов пути… для вашших ног.

- Утром выдвигаемся, - тут же решил Тео, поглядывая на заходящее солнце.

Но ламия покачала головой.

- Ссёсстры не дадут вам много времени, ссуашшини. Идти надо ссейчасс, ессли вы шшелаете усспеть.

Руфусу ожидал, что Теодор отвергнет это предложение. Бродить по болоту в темноте не выглядело разумным даже для него, имевшего подобный опыт. А до темноты осталось совсем мало времени. Но воин лишь коротко кивнул и повернулся к людям.

- Идём. Руфус, пойдёшь замыкающим.

Никто не стал спорить. Лишь Ник глухо застонал.

Глава 10. В которой Миша узнаёт всю правду, изображает из себя психолога и строит планы на будущее.

Я лежал на холодных камнях и ждал, когда ко мне придёт четвёртое дыхание. Второе и третье были потрачены в болоте… не уверен, что они вообще были. Говорят – "к нему пришло второе дыхание". Ещё бы кто-нибудь знал, что это такое.

По сравнение с предыдущим переходом через болото, этот бросок – иначе и не скажешь – показался сущим адом. Поначалу, пока хватало света, мы двигались более или менее нормально. Ну, падение в вонючую жижу, полные сапоги воды, осмелевшие от безнаказанности – тут бы путь нащупать, не до охоты за комарами – кровососы явно пытались не выпустить нас живыми… всё это было уже, можно сказать, привычно, разве что равновесие на скользких корнях и неустойчивых кочках мы теряли чаще. Торопились. Я не знаю почему, но слова этой тварюки дядька принял близко к сердцу. Или он действительно решил, что пятеро охотников способны походя разметать девять десятков противников, каждый из которых в этом… в том уже мире считается серьёзной силой? Или ему, ощутив цель буквально под носом, захотелось достичь её как можно скорее? Не знаю. А учитывая эту гонку – спрашивать было некогда.

Потом пришла темнота. Наша проводница сообщила, что змей и прочей крупной живности можно не опасаться, ни одна тварь не рискнёт напасть на ламию. К тому же их стало четверо – где-то через полчаса после того, как мы оставили уже кажущийся родным островок, к отряду присоединились три такие же чудовища, и далее мы шлёпали по болоту в самом прямом смысле под конвоем. Болотные драконы – совершенно тупые, по словам Руфуса, создания – и те не захотят связываться с ламиями, которым, к тому же, глубоко плевать на драконий яд.

В общем, так мы и шли. Стемнело, но тучи, целый день пытавшие нас мелкой моросью, разошлись, и в небе теперь висела огромная, визуально раза в два крупнее нашей, луна, дававшая достаточно света, чтобы если не разглядеть, куда ставишь ногу, то хотя бы не врезаться лбом в дерево. Тут такие деревья – наткнёшься на него, так мало того, что шипами всего исколет, так и завалится тут же. И ты сверху… Ник это продемонстрировал. Спасибо хоть деревце оказалось не ядовитым, а то шипы ему шкурку изрядно попортили.

Но и при мертвенном лунном свете идти было непросто. Мы двигались гуськом, стараясь ступать строго туда, где скользнуло змеиное тело ламии – она сообщила, что покажет относительно безопасную дорогу. Лена – то ли из упрямства, то ли действительно ноги заплетались – шагнула в сторону и тут же провалилась в трясину по шею. Вытаскивали всем миром. Ну, ламии в этом деле не участвовали, хотя меня это и изрядно удивило – всё ж таки она для них была чем-то вроде ожившей богини, могли бы и подсуетиться. Вытащили – правда, уже босую, оба сапога трясина забрала в качестве налога на неосторожность. Больше никто в трясину не попал, но падали мы всё чаще и уже, облепленные ряской и какими-то длинными дурнопахнущими водорослями, сами походили на каких-то жутких созданий. Может, увидев нас, охотники испугались бы и прекратили погоню. Глядя на Лену и Ника, я решил, что на месте преследователей уж точно не стал бы связываться с таким кошмаром.