Возможны варианты... Книга 1 - [42]
Поэтому прежде чем решиться на такое, Центр оценивает и взвешивает все аспекты, очень дотошно. Если на верху такое решение все–таки принимается, контролируют предельно жестко: каждый чих и вздох требуют планировать и обосновывать. Бумага уходит тоннами, ну — килограммами. За любой сбой или, не приведи Господь, потерю скрытности, снимают с должностей без разговоров, но без эксцессов обходится редко. В контрразведках противника крайне мало дураков, но кому на это можно пожаловаться?!
Разнос, устроенный резидентом Деменчуку, был составной частью игры. Таковы правила этой жестокой, но добровольной игры взрослых и опытных мужчин.
День в посольстве прошел в хлопотах и суете, неизбежных при встрече высоких гостей: в последний момент обязательно вылезет десяток нерешенных вопросов, их решат, но появляется одиннадцатый, несовместимый с десятком предыдущих. И все начинается сначала.
Больше всего тоски от деталей протокола: кто входит первым, а кто расписывается вторым. Черт ногу сломит. Но и это утряслось.
Немцы привыкли и уже не шалели от российского «угу — ага» и «авось — небось — как лучше? — да так сойдет!» Старались все, и все получилось, но — что уже стало привычно — на следующий день к одиннадцати, то есть всего на два часа позже начала переговоров. Можем, когда захотим!
23.10.2005 г. 19:00 (время местное). Берлин.
Резидентура ГРУ.
Под вечер прошел доклад от Широва. Тыловики справились. Хитрого и не было ничего — просто надо шевелиться. Полный распад как всегда у самых добросовестных, пунктуальных и деловитых — у Витовского и Ерлыкова.
Дотошный Витовский никак не мог утрясти со своими ребятами заявку на технику, мешал запах спрея удачи и жадности. Одной рукой писалась заявка на технику и людей, а другой управлял интригами против служб обеспечения, не забывая ущипнуть и коллег–связистов.
Ерлыковские бандиты, чуя запах добычи, и одалживать своего вовсе не собирались. Такое счастье бывает раз в командировку и мягкотелость могла сказаться на авторитете отдела. Шла ожесточенная борьба за площади. Квартирный вопрос, испортивший так много московских характеров, в Берлинской резидентуре стоял так же остро. Все службы давно страдали от тесноты, и люди сидели на головах соседей и коллег.
Оперативные офицеры — люди творческой профессии, и с ними не церемонятся, а техника железная, и ее ужать, уплотнить и сплющить без уменьшения коэффициента исправности удается редко. И еще она стоит денег, а бабы еще нарожают!
Ерлыков кампанию захвата начал с идеологии: раскопал старый лозунг: связь — главное средство управления войсками. Войск в резидентуре было не очень, но связь для резидентуры как большой и малый круг кровообращения, так что под Ерлыковским «Даешь площадя!» был прочный фундамент.
Размахивая идеологической дубиной, связист требовал своей скромной доли Lebensraum (жизненное пространство. Нем.), и эта малая толика, дай слабину резидент, лишала ОСНАЗ не только площадок размещения, но и кислорода вообще на территории посольства.
Деликатный Лев Юрьевич, указывал на свое понимание справедливости, упирая на заслуги перед Родиной его службы, докторскую диссертацию, целесообразность, и намекал резиденту, у чьей груди он вскормлен. Вполголоса перечислял аргументы, пытаясь набрать очки на фоне горластого конкурента. О-о! Сквозь его ровную негромкую речь опытному уху слышался скрежет острых клыков!
Витовский вполне прозрачно намекал на недопустимо большое количество женщин в хозяйстве у этого хама и антисемита, который… вот только дайте ему вольную на эти две комнаты — и посмотрите, увидите, увидите, во что превратиться узел спецсвязи. А за морально–политическое состояние кто отвечает? Резидент, резидент!!!
Ну победили, разумеется, осназовцы.
Ерлыков обозначил смирение: обозвал прилюдно Витовского женоненавистником и жидовской мордой, подсчитав, что пролит литр христианской крови, которую понятно кто выпил, — и удалился переваривать добычу, весьма довольный нечаянными приобретениями, сделанными за счет «обеспечивающих» служб и доброго Льва Юрьевича, с которым и не думал ссориться.
Оба были высокие профессионалы, закончили одну академию, многократно пересекались по службе и согласованно, где только можно, угнетали оперов, технически безграмотных и слишком много о себе понимающих. Оба были преданы делу двадцать три часа в сутки, оба свободное время отдавали преферансу. И деликатный Витовский, чтобы не потерять партнера, закрывал глаза на некоторые приемы беспринципного коллеги, мягко называемые некорректными.
Впрочем, Лев Юрьич держал глазки открытыми, когда они «на руку» обували всех прочих, по наивности полагавших, что знают о преферансе все. Правда, играли только «на стол».
К двадцати одному мир был восстановлен, и стороны демаркировали новые границы, переставляя кодовые замки, обозначая границы владений.
Было совершенно ясно — как только помягчает обстановка, состоится братание технических служб и качественное окропление территориальных приобретений. Главное блюдо стола — спирт–гидражка. Технари рождались преданными только этому напитку. Офицеры сохраняли принципиальность в Смоленске, Берлине, Лондоне — далее везде!
Это сладкое слово "вербовка". Технология. Роль и место технических разведок. Взаимоотношения ГРУ-СВР-ФСБ-ФАПСИ.Наши ребята "в поле". Предатели. Как ловят, как выворачивают это самое место.
У красавицы-балерины, растерзанной в страшном подвале на Лубянке, было больше мужества, чем у всех прославленных полководцев революции, даже под пулями палачей возносивших хвалу самому кровавому из них. Обманутая возлюбленным, она знала об этом обмане и сознательно шла на смерть во имя спасения несчастной родины от власти тирана. Две главные тайны минувшего века – начало Великой Отечественной и крах заговора гэкачепистов – так или иначе были связаны с ее судьбой, с судьбой трагической любви американского разведчика Стивена Меткалфа, на долю которого выпало невероятное – дважды изменить ход Истории…
В этой книге вы прочтете две приключенческие повести «Слоник из яшмы» и «По замкнутому кругу». Обе они рассказывают о том, как благодаря смелости и находчивости сотрудников КГБ был разоблачен и пойман опасный шпион. Вторая повесть является продолжением первой.
В книгу известного немецкого писателя из ГДР вошли повести: «Лисы Аляски» (о происках ЦРУ против Советского Союза на Дальнем Востоке); «Похищение свободы» и «Записки Рене» (о борьбе народа Гватемалы против диктаторского режима); «Жажда» (о борьбе португальского народа за демократические преобразования страны) и «Тень шпионажа» (о милитаристских происках Великобритании в Средиземноморье).
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Если верить французам, предательства чаще всего совершаются не по обдуманному намерению, а по слабости характера. Вот только легче ли от этого тем, кого предали? И можно ли простить предателя, поверить в искренность его раскаяния и дать ему шанс исправить совершенную однажды ошибку?В результате хитроумной операции российской Службе Внешней Разведки удалось установить, что один из ее сотрудников завербован ЦРУ. Тщательно изучив подоплеку и обстоятельства произошедшего и подвергнув выявленного «крота» проверке на «детекторе лжи», руководство СВР принимает решение дать этому человеку возможность искупить свою вину.
Ч. Вильямсон – современник и друг А. Конан-Дойла. Его роман «Любовь и шпионаж» на русский язык до сих пор не переводился. Для русского читателя роман «Любовь и шпионаж» представляет интерес как образец приключенческой литературы начала нашего века.В основе сюжета – острая интрига, где любовные сцены переплетаются с преступлениями, политическим шпионажем и работой западных спецслужб накануне первой мировой войны.