Возможны варианты... Книга 1 - [28]

Утро Шульц начал с обхода кабинетов, раздаривая сувениры, обговаривая, когда и где обсудят проблемы Берлинской резидентуры СВР. Офицеры, памятуя о твердой руке Лебедева, не роптали и выражали полную готовность к содействию. Хотя и текучки было свыше крыши, коллеги прониклись и старались помочь кто чем может — в меру собственной компетенции и направления работы. Документы были заранее подготовлены или весьма оперативно доставлялись по запросу. Полковники и генералы не чинились и запросто сновали по кабинетам и в архив. Никто не кривил физиономию и не сравнивал размер и число звезд под гражданским пиджаком.

Работа спорилась, и ближе к концу дня резидент Берлинской точки СВР приступил к обобщению информации, готовясь к докладу у директора. В девятнадцать часов Шульц доложил Ершову о готовности доложить утром двадцать второго и просил разрешения улететь в Германию вечером того же дня. Вскоре Ершов сообщил: директор примет завтра, в промежутке между десятью и одиннадцатью часами.

21.10.2005 г. 09:20 (время московское). Второе Главное управление ГШ РФ.

Приемная заместителя начальника Главного управления

генерал–лейтенанта Денисова М. А.

Денисов сам выглянул из кабинета и предложил пройти.

— Извините, Сергей Игоревич!

— Начальство не опаздывает…

— Присаживайтесь. И не напрягайтесь — я не злопамятный. Потом, я в КГБ начинал при Калугине — вот это был царедворец. Насмотрелся я на его приседания до тошноты. Ну а чем он кончил, Вы знаете!

Вчерашний разговор я рассматривал как прелюдию к сегодняшнему. Ваша резидентура на главном, ударном направлении. Учитывая это, мне приказано оказать Вам «американскую помощь». Как Вы на это приятное дело смотрите? Говорите, как думаете, я предпочитаю все нюансы утрясти на берегу.

Как думаю? Хорошо думаю. Заинтересован кровно. Предпосылки Вам известны. Хотел бы в меру возможного ознакомиться с разработкой, если она существует.

— Существует, Сергей Игоревич! Моя задача — понять, как вписать нашу разработку в повседневную жизнь и работу точки. Все, что я Вам рассказываю, должно выглядеть органично. И хитрого нет ничего, но фактор времени… При благоприятном раскладе спокойно и методично обложили бы резидентуру, ну и как водится — злодея в мешок и в прорубь. Уверяю Вас, это просто работа такая — в дерьме ковыряться. Рассчитываю на понимание и содействие. Ну, давайте к делу.

Грубая схема такая: дозированная утечка. Вы единственный, кто допущен к операции, кстати, она пока не названа. Мне дело видится так: негласно и тщательно проверяем всех — за что–нибудь зацепимся. Отсекаем, опять фильтруем — отсекаем. Сужаем круг возможной утечки или утечек. А там уже прицельно бьем. Старо, как контрразведка. Конечно, отслеживаем выпивох, бабников и так далее. Икрой и иконами уже не торгуют? Этих в первую очередь потрошить будем.

Операцию планируем с несколькими уровнями прикрытия. Вчерне мне это видится так: подбираем малоценную агентуру из бывших соцстран, даем целевую утечку в резидентуре — это прикрытие. Конечно, может, и на дурака кого–то отловим, все бывает.

Далее, с середины ноября в Берлине начинается заключительный этап переговоров по газовой сделке. В составе российской делегации будут серьезно представлены Министерство обороны и Генеральный штаб. Вокруг этого интереса соберется весь кагал.

Для наших коллег с Запада военная составляющая будет представлять наибольший интерес. Им надо искать подходы, и они вынуждены будут рисковать. В том числе и ценной агентурой. Западные разведки сейчас под таким прессом — политики их просто вынудят, выкрутят руки и заставят. Конечно, у них есть полное понимание, что мы догадываемся, готовимся и ищем. Как они будут прикрывать свою агентуру? Пока мы не знаем, но предположить–то можем? Я думаю, ловить вокруг делегации. А что Вы?

— Михаил Антонович! Все это очень хорошо и, прежде всего, просто и логично. Вот как я все это понял: дам я венгра, пару поляков, из бывшей Югославии тоже пару, ну еще подберу кого не жалко. Инициирую утечку — это не трудно. И что? Кто–то хватает и тащит добычу хозяину. Хозяин смотрит: ага, у чехов — крот, чешет затылок и объявляет: ну и хрен с ними или с ним. Такие открытия интересны только потерпевшим. Мы же априори ищем агентуру наших старых друзей. Если она есть, во что верить не хочется, но долг обязывает — я готов Вам помогать, буквально во всем. Вы говорите, это прикрытие, а на мой взгляд — примитив! Смеху будет: у меня какое–никакое имя среди коллег.

— Сергей Игоревич! Вы внимательно меня слушали? Я сказал: многоуровневая. И это первый. А где же второй? Отдать своими руками информацию по военным аспектам проекта? От нас этого и ждут! Получается, что не мы ловим, а нас направляют.

— Михаил Антонович! Вы что–то недоговариваете. Я знаю о Ваших делах и уважаю — сделано качественно.

— За признание спасибо! Просто слушайте внимательно и не жалейте меня. За итоги операции отвечать будем вдвоем, поэтому вольно и побольше фантазии. То, что планирую я, — это не значит еще, что мы договорились и план готов. Мне его потом представлять Большому Шефу. Итак, наверху примитив, мы шуруем вокруг него, изучаем, фильтруем, отсекаем, вносим изменения, опять изучаем. Это вполне самостоятельная операция — до срока, конечно.