Возмездие - [133]

Чамберс прямо посмотрел на Доминика, и его глаза давали детективу ответ, который он искал, но, вероятно, не хотел услышать.

Доминик медленно кивнул, затем опять заговорил:

– Хорошо. Спасибо. Пожалуйста, позвоните мне, прямо мне, если она с вами свяжется. Я вот тут, на обороте визитки, написал и домашний телефон, хотя вы можете поймать меня по мобильному двадцать четыре часа в сутки семь дней в неделю, но если по какой-то причине не сможете дозвониться...

– Я дозвонюсь. И опять же, Дом, мне очень жаль, что я не смог помочь.

Доминик встал, повернулся и пошел по коридору, опустив голову, плечи его поникли. Доктор Чамберс следил за тем, как Доминик шел, погруженный в свои мысли. Словно пытаясь постичь то, что сказал ему врач и о чем умолчал.

Затем он увидел, как спецагент Доминик Фальконетти открыл тяжелую дверь из красного дерева, сел в машину и уехал.

Глава 94

Дверь отворилась, и комнату озарил свет. Звякнули ключи.

Чамберс подошел к раковине в углу и начал мыть руки, повернувшись к Си-Джей спиной. Рядом с раковиной находился металлический столик с выложенными на нем хирургическими инструментами – скальпелями разных размеров, ножницами, кусачками, иглами, там также имелись пластырь, капельницы, лезвия, рядом стоял штатив для капельницы. Чамберс провел по крайней мере пять минут за мытьем рук, как хирург перед операцией, затем открыл один из шкафчиков под раковиной, достал коробку со стерильными перчатками и осторожно вынул оттуда одну пару.

– Прости, что я так поздно! – крикнул Чамберс. – Много работы. Ты думаешь, у тебя проблемы? Тебе следовало бы послушать, что говорят другие. Семнадцатилетние шизофреники угрожают своим матерям ножами. Ты можешь себе это представить? Своим собственным матерям!

Чамберс подошел к треноге и посмотрел в объектив фотоаппарата, фокусируя его на лице Си-Джей, затем сделал снимок.

– Готов поспорить; ты фотогенична. У тебя прекрасные черты лица.

Чамберс сделал еще один снимок и затем изменил фокус, чтобы заснять всю каталку.

Он прошел назад к столику и мгновение стоял, раздумывая, потом снова запустил руку под раковину и достал зеленый хирургический костюм. Чамберс снял пиджак и аккуратно повесил его на спинку стула, развязал галстук, стянул рубашку, брюки. Все это он аккуратно складывал на стуле. Потом он облачился в хирургический костюм.

– Сегодня твой дружок ко мне заходил, – сообщил он, натягивая поверх обуви бахилы цвета листьев мяты. – Доминик. Он хотел выяснить, не смогу ли я ему помочь. Спрашивал, куда ты могла отправиться и с кем. Он очень расстроился, когда я высказал ему свое мнение.

Чамберс подтолкнул столик с инструментами к каталке и поставил его справа от Си-Джей, затем взял со столика колпак и надел на голову.

– Знаешь, я ведь изначально собирался стать хирургом. И даже в ординатуре учился.

Он посмотрел вниз, на правую руку Си-Джей, и нахмурился. Она не была привязана ремнем. Он забыл привязать ее после того, как сделал инъекцию. Чамберс взял руку Си-Джей в свою, поднял, затем отпустил – она с глухим ударом упала на каталку.

Си-Джей что-то пробормотала, но Чамберс не разобрал слов. Очередная невнятная чушь. Из глаз женщины полились слезы.

Это было грустно. Красивый экземпляр – и сказочная работа. Раньше Чамберс думал, что, когда она закончится, ему будет радостно от подтверждения правильности его гипотезы. Но когда Билла в конце концов приговорили к смертной казни, ему стало... грустно. Чамберс давно продумал правила игры – еще три года назад, когда к нему обратился Билл с целой кучей проблем. Парню не везло и не с кем было поговорить. Но доктор слушал его, даже когда Билл впадал в истерику и неистовствовал. Добрый доктор слушал про все ужасы, которые вытворял Билл, насилуя разных женщин на протяжении многих лет. И доктор узнал уже слышанную ранее историю – другой пациентки. Хотя совпадения встречаются нечасто, они все равно бывают в этом мире. И именно Грегори Чамберс, доктор медицины, член ассоциации психоаналитиков, понял, что нашел самые поразительные экземпляры, с которыми можно провести наиболее интересный эксперимент в истории современной психиатрии. И хотя он по-любительски экспериментировал со смертью задолго до начала работы с постоянно пребывающей в депрессии Си-Джей или самовлюбленным социопатом Биллом, предыдущие эксперименты были еще незрелыми. Исчезнувших даже не искали. Их смерти были незначительными событиями, не повлекли за собой последствий. Этот же эксперимент получился гармоничным и удивительным, в нем сочеталось столько аспектов! Чамберс вспомнил возбуждение, которое испытал в момент, когда решил его провести, – и взгляд несчастной милой Николетты, когда разрезал ее. Девушка не понимала, насколько важна ее роль в игре. Она стала первой. Первой из многих, которые требовались ему для изучения.

А теперь все закончилось, и ему стало грустно. Грустно, потому что Чамберс знал: он не сможет ни с кем поделиться своей великой работой, своим огромным достижением. Его коллеги никогда о них не узнают. Наблюдения и результаты нельзя предоставить для изучения другим. Для них Чамберс останется просто одним из врачей.